– Я, кажись, понял, у тебя просто тут нет других подопытных, чтобы на них оттачивать навыки профессионального балабола, вот ты ко мне и привязалась, – обреченно вздохнул я.
– Зришь в корень, – подмигнула активистка. – Стройтесь, а то уже к площади выходим. Из администрации кто увидит, что абы как идем, вожатой из-за нас может влететь потом.
К столовой мы подошли аккурат к моменту сигнала на ужин. Ольга уже, подобно гарпии, выжидала нас около дверей и ничуть не тише сигнала вещала о том, что каждый пионер всенепременно должен будет продемонстрировать ей чистые руки. И мне серьезно будут говорить, что они с местной медсестрой ничего не приняли на грудь? Так горланить трезвый человек просто физически не способен.
– Как вам первый день? – спросила вожатая у нас с Дэнчиком, внимательно осматривая наши руки. Заметил такой момент, что хоть Ольга и говорила, что руки показывать должны все, проверить решила она исключительно у нас. Ес-тес-твен-но.
– Нет слов, Ольга Дмитриевна, – тут же раскланялся мой друг. Черт, это действительно тот самый Дэнчик, который еще несколько часов назад орал, как резаный, глядя на свое отражение в окне автобуса? Хорошо ему, быстро акклиматизировался.
– Ага, – подтвердил я, сострив предельно честную моську.
– То ли еще будет, – довольно улыбнулась вожатая. А зрачочки-то расширены, ай-ай-ай. – Надеюсь, что по окончании смены у вас останутся самые лучшие воспоминания о нашем лагере. Воспоминания на всю жизнь!
Вот тут не подкопаешься. Что на всю жизнь – это уж наверняка.
Столовая была пока еще не оккупирована пионерами, поэтому ужин должен был пройти в относительном спокойствии. Взяв довольно неплохие на вид котлетку с пюрешкой и небольшой порцией зеленого горошка, мы подсели за столик к Славе с Женей. Ну, как подсели – Славя нас жестом пригласила, а Дэнчик меня уже чуть ли не за рукав приволок.
– Приятного аппетита всем! – сдержанно пожелала Женя.
– Спасибо, – кивнул я. Чего-то вспомнил нашу перепалку. И стало интересно. Человек-то образованный. Стоит обратить внимание. – Жень, а у тебя эйдетическая память?
– Если бы, – мечтательно вздохнула та. – Тогда не пришлось бы перечитывать книги по несколько раз, чтобы хоть что-то в голове отложилось. Но мне повезло, времени на это хоть отбавляй, что здесь, что дома.
– Женя – заведующая библиотекой, – пояснила Славя.
Я тут же воодушевился. Библиотека это хорошо. Даже очень хорошо. А то на одном случайно взятом с собой Адамсе я далеко не уеду.
– Слушай, а есть у вас что по ветеринарной медицине? Или только про войну, да коммунизм?
– Не знаю, посмотрю, – как-то недовольно ответила Женя. Будто ее кто насильно заставляет.
– Кстати, Жень, с нами сейчас сидят наши потенциальные Золотниковы, – прощебетала Славя.
Че?
– Они? – скривилась Женя. – Ясенева, ты шутишь? Хотя… Не, ну, в принципе… – девушка оценочно окинула нас обоих предельно внимательным взглядом. – Умник вполне может Василия Петровича сыграть. А этот тогда Александра. С его детским личиком самое то.
– Эй! – возмутился Дэнчик. Ну да, попробовала бы библиотекарша сказать такое, увидь его с бородой. А сейчас он действительно похож на кудрявого пупса. И я надеюсь, что у меня хватит ума этого не озвучивать. Никогда. Я слишком дорожу его дружбой.
– Так и планировала почему-то, – ответила Славя, едва заметно покраснев. Чей-та вдруг? А, собственно, какая мне разница?
– Спешу напомнить, что я вообще-то еще не давал никакого согласия, – спокойно сказал я. Как правильно стоит начать протест? Только хотел поговорить о чем-то действительно важном, нет, опять они со своим спектаклем. Девушки…
– Да ради Бога, не велика потеря будет, – покровительственно фыркнула Женя.
– Полностью согласен. Что для меня, что для российского театра, – не преминул подыграть я библиотекарше и, не добив ужин, поспешил удалиться от столика этих горе-театралов.
Начинался великолепный закат. Круглое, отполированное солнце величественно, с необыкновенным достоинством, вплывало в землю. Смутная тревога кольнула меня, неприятная, странная, раздражавшая прежде всего своей непонятностью. Не то предчувствие, не то прозрение, не то напоминание. Что же меня ждет дальше? В «Совенке» я уже около пяти часов, а так до сих пор ничего толком и не понял. Просто если исключить сам факт моего нахождения здесь и прочие небольшие странности, то все здесь… совершенно нормальное. Даже слишком нормальное. Идеальная модель пионерского лагеря, где все радостные, добрые и дружелюбные. И вот что тут прикажете делать? Просто, как я уже ранее обозначал, подыгрывать местной пионерии и радоваться жизни? Сюжет. Я уже прямо представляю:
«Привет, я Фродо, я уничтожил Кольцо Всевластия, созданное темным владыкой».