Прямо чувствую, как наполняюсь энергией.
Она улыбалась и говорила радостным голосом. Будто забыла, что у них снова не вышло.
Окей.
Ну что такое?
Поехали. Мне завтра с утра.
На обратном пути Резеда включала свои загруженные песни, медленные и грустные. Уже в городе она сказала, что ее родители уехали на несколько дней, поэтому Марк может зайти там, умыться или, ну, в душ сходить.
Они все равно оставили машину за гаражами — Резеда боялась, что бабка из ее подъезда их увидит и сдаст.
Резеда провела Марка в ванную, дала полотенце и вышла. В зеркале Марк посмотрел на свою неровно растущую бородку и прыщики на шее и щеках. Какой он грязный и жалкий в этом кирпичном доме со всеми благами цивилизации. Следы воспаления на коже казались страшнее, чем под фонариком телефона. Они выглядели ненормально. Но самым ужасным в его внешности был разрез глаз. Узкий, марийский. Он достался ему от мамы.
За него Марка в школе обзывали черемисом. Или марийцем. Одноклассники считали слова мариец и черемис в равной степени оскорбительными. Одно время Марку нравилась девушка из параллельного класса, и все было хорошо, он даже зашел к ней домой и попил чай с родителями. После этого она перестала здороваться с ним в школьных коридорах и отвечать на эсэмэски. Он ждал ее у подъезда после учебы и просил объяснений. Она ничего не отвечала, но смотрела на него без стеснения. К концу недели ей, видимо, надоело.
Мама сказала, что не нужно встречаться с марийцами. Вы все алкаши.
Я русский.
Посмотри в зеркало.
Перед сном Марк растягивал кожу вокруг глаз в разные стороны. Взрослые говорили, что его тело еще формируется, и он решил, что сможет сформировать себе широкие глаза, если постарается. Однажды он уже пытался так сформировать себе заостренные уши, как у эльфа. Но разрез так и остался узким, а уши круглыми.
Марк включил кран и повернул рычажок. Сверху пошла горячая вода, и Марку сразу стало очень хорошо. Он залез под душ и начал скрести руки, ноги и спину. Стало жечь, и он прекратил. Потом воспользовался гелем и шампунем. Когда закончил, зеркало запотело. Он его не протер. Просто высушился, надел свои твердые вещи и вышел в коридор.
Резеда лежала на кровати. На ней была блестящая ночнушка. Марк лег рядом. Она приблизилась, понюхала и сказала, что все равно пахнет.
Это от поля. Там тащит пивом и говном.
Резеда потянулась к нему, чтобы поцеловать, но Марк сказал, что устал. Ему было неловко. Резеда так хотела прикоснуться к нему, испробовать взрослый мир, догнать бывших одноклассниц и стать наконец нормальной. А ей попался он, взрослый вроде бы парень, который уже месяц как окончил университет, но так и не разобрался с юношескими проблемами.
Ты куда?
Поеду спать.
Можешь остаться.
Марк усмехнулся и направился в прихожую. От жары ноги отекли и теперь с трудом залезали в кеды. Резеда подошла не сразу. Марк видел ее длинную острую тень, которая начиналась, судя по размерам, у окна. Тень не двигалась, а потом стала ходить из стороны в сторону, темнеть и уменьшаться, пока на ее месте не появились ступни.
Пока, сказал Марк.