— Это больше чем увлечение, — сказал он, а в серых глазах полыхнуло синевой. — Ты — это другое. Веришь? — он легко прикоснулся губами к моим, пытаясь уловить моё дыхание.
— Ну… Ты столько раз меня вытаскивал из переделок, что наверно не верить нельзя, — я пожала плечами, подмечая его улыбку, какую может вызвать ничему не верящий ребёнок.
— Надо будет, ещё вытащу.
Каус начал покрывать поцелуями мои глаза, щёки и губы. Обжёг дыханием учащённо забившуюся жилку на шее, задержавшись на ней губами, вызывая дрожь.
— А-а-ай, — взвизгнула я, — не надо, — и рассмеялась.
— Что? — непонимающе посмотрел на меня мужчина, пытаясь определить что не так.
— Значит, я в безопасности…
— Навряд ли кто-либо осмелиться тебе вредить. Это очень опасно и чревато. Я чувствую тебя на любом расстоянии.
— Скажи… Если я для тебя что-то большее… — я выдержала паузу, чтобы усилить следующие слова. — Может быть тогда я вернусь в родной город, чтобы продолжить учёбу и найду работу?
Да! Да! Да! Это был тот самый случай, когда можно схитрить и затребовать всё, что угодно. Но больше всего на свете я хотела вернуться в общество, хотела вернуть свою жизнь, которую, впрочем, и изменил этот самый сапфир на чьих коленях я гордо восседала.
— Милая, давай об этом поговорим завтра?
— Ты обещаешь?
Фациес напрягся. Всё, рыбка, поймалась на крючок. Не отвертишься. Улыбнулся недовольно, через силу.
— Да. Мы будем разговаривать об этом завтра, — но тут же слетел с качелей со мной на руках, чтобы в секунды оказаться в спальне. — Ты знаешь, что манипуляции императором наказуемы? — его взгляд, коварный, опасный взгляд как у хищника не сулил ничего хорошего.
Ого! Держись, Женечка, поиграла с сапфиром, теперь он поиграет с тобой. Допрыгалась, не иначе. И отвертеться не получится.
— Только если самую малость… — взмолилась я.
— О нет, девочка… — глухо прозвучал голос Кауса, пока в его глазах разгоралась синева. — Я так просто этого не оставлю, — и впился в мои губы поцелуем.
Захватив мой язык в плен, он не отпускал его, не оставляя шансов вырваться из-под неистового напора страстных поцелуев. Руками крепко удерживал мою голову, не давая сбежать от расправы. Затем вдруг отпустил, чтобы резко развернуть меня и сорвать лёгкое платье. Тонкая ткань просто треснула по швам, мгновенно обнажая меня перед ним. Ещё несколько дней, и я растеряю весь гардероб. Завернусь в простынь и буду ходить как мумия по дому, пугая друзей… Я стояла к мужчине спиной, кожей чувствуя на себе взгляд полный первобытного вожделения. Он медлил, и это вызывало недоумение. Это какое наказание он придумал?
— Не двигайся, — приказал он тихо, когда увидел, что я хочу обернуться.
Прерывистое дыхание сапфира подсказывало мне, что он вот-вот набросится на меня неудержимым ураганом. И только одно это заводило. Я знала, что красива и позволяла ему наслаждаться мной.
— Закрой глаза, — чуть более низким голосом произнёс Каус уже над моим ухом, и прижался ко мне сзади. Теперь между нами существовала единственная преграда в виде моего тонкого кружевного белья.