Она появляется примерно через час после ухода Луки с полосатой сумкой в руке и первой улыбкой, которую я увидела на ее лице с момента взрыва.
— Это действительно мило с твоей стороны, — говорит она, ставя сумку на пол, наклоняясь вперед, чтобы обнять меня.
— Ты издеваешься надо мной? Это огромное место, мне кажется, что я теряюсь в нем каждый день, когда я здесь одна. Будет здорово, если вы с Анной проведете здесь выходные.
— Когда она приедет?
— Вероятно, через несколько часов. — Я оглядываюсь, когда Джио, один из двух телохранителей, которых оставил Лука, пересекает комнату в направлении кухни. — Я не знаю, как я собираюсь привыкнуть к тому, что они здесь.
— Скоро они смешаются с толпой. Я помню, как в детстве, после того, что случилось с твоим отцом и отцом Луки, у меня время от времени появлялся телохранитель. Через некоторое время я даже перестала замечать.
— Я надеюсь на это. — Я заставляю себя улыбнуться, пытаясь избавиться от любого намека на плохое настроение. — Лука спросил меня, что бы я хотела иметь здесь для нашей вечеринки. Итак, у нас много вина, кексов, и он оставил Кармен инструкции, чтобы ты заказала на ужин все, что захочешь. Мы собираемся хорошо провести время сегодня вечером, несмотря ни на что. Все это место в нашем распоряжении, и мы будем в безопасности. В этом здании так много охраны, что я не знаю, сможет ли паук проползти мимо так, чтобы они этого не заметили.
— Что ж, это хорошо, — со смехом говорит Катерина. — Я ненавижу пауков.
— Где-то около девяти наконец появляется Ана. После обсуждения того, что делать, мы оказываемся на крыше у бассейна под звездами, где Ана готовит замороженный дайкири в баре, а вокруг разбросаны коробки из-под пиццы.
— Боже мой. — Катерина практически стонет, откусывая кусочек колбасы с сыром. — Я не могу вспомнить, когда в последний раз ела пиццу. Я была очень строга в отношении своей диеты перед свадьбой, и я просто… мм. — Она откусывает еще кусочек, отправляя половину в рот, и я прикрываю рот рукой, чтобы не расхохотаться вслух.
— Что? — Она улыбается мне, вытирая салфеткой соус со щеки. — Ты никогда раньше не видела, чтобы кто-то ел пиццу?
— Я никогда раньше не видела, чтобы ты ела пиццу. Ты всегда такая элегантная. Я никогда не думала, что доживу до того дня, когда ты отправишь в рот половину ломтика за один укус.
— Ну, кроме вас двоих, здесь больше никого нет, так что я могу делать то, что хочу. — Катерина смеется, откидываясь на спинку шезлонга и проглатывая последний кусочек пиццы. — На самом деле это действительно расслабляет.
Одно это предложение дает мне представление о том, какой строгой, должно быть, была ее жизнь все эти годы.
— А как насчет колледжа? — Спрашиваю я с любопытством. — Разве тебе не удалось тогда расслабиться и немного повеселиться?
Катерина фыркает.
— Вряд ли. Мне пришлось продолжать жить с родителями, и у меня был строгий комендантский час. Мне повезло, что они вообще меня отпустили. В наши дни среди молодых мафиози нет стигматизации из-за жены с образованием. Мне не разрешалось заводить много друзей, или ходить на вечеринки, или делать что-либо по-настоящему, кроме как ходить на занятия и возвращаться домой. Они слишком беспокоились, что я могу оступиться.
— И как именно? — Ана подходит к нам с тремя клубничными дайкири и раздает их, присаживаясь на краешек своего стула и делая глоток.
— Пересплю с кем-нибудь, — категорично говорит Катерина. — Моя девственность, это настоящий товар. Мои родители заботились о том, чтобы защищать ее так же яростно, как и любую другую часть семейного бизнеса.
Ана корчит рожицу.
— Подожди, так ты тоже девственница? Боже, я чувствую себя шлюхой, тусуясь с вами двумя.
— Я такая. — Катерина смеется. — София больше нет.
— Едва ли, — бормочу я. — Но меня не заставляли оставаться такой. Я просто никогда не ходила на свидания.
— По крайней мере, у вас обеих есть суперсексуальные мужья, которые были вашими первыми, — говорит Ана, наклоняясь вперед. — Ты нервничаешь?
— Немного, — признается Катерина. — Франко такой же, как все другие молодые мужчины и, честно говоря, некоторые из старших тоже. Он постоянно спит со всеми подряд, насколько я слышала. Я не хочу, чтобы он не был счастлив в нашу брачную ночь.