На самом деле я не заботился о том, чтобы сблизиться со своими сокурсниками, большинство из которых были из богатых семей, к которым я никогда не мог принадлежать, но самым большим преимуществом посещения такой школы, как Тайер, было налаживание деловых связей. Чтобы люди воспринимали меня всерьез, мне нужно было выглядеть соответствующе, а выглядеть соответствующе было чертовски дорого.
Лицо Алессандры смягчилось. Она принадлежала к тому типу студенток, которые принадлежали к этой школе, даже не пытаясь. Она не упомянула, чем занимались ее родители, но я мог сказать, просто взглянув на нее, что она из богатой семьи.
— Во сколько ты заканчиваешь работу? — спросила она. — Тогда мы сможем встретиться. Судя по нашему графику, понедельник — это…
— Я ухожу с работы не раньше одиннадцати, — с холодным взглядом я бросил ей вызов. — Думаю, для тебя это слишком поздно. — Я не стал рассказывать о том, что обычно занимался после работы. Не знаю почему, но я лучше концентрировался, когда был уставшим.
Алессандра мне понравилась больше, чем я думал, но меня не убедила вся эта история с репетиторством. Меньше всего мне было нужно, чтобы она бросила меня в середине семестра, потому что я недостаточно быстро усваивал материал.
— Хорошо, что я сова, — ответила она, окинув меня пристальным взглядом. — Увидимся в следующий понедельник.
Я ни на секунду не поверил, что Алессандра готова выделить свой вечер понедельника — да и вообще любой вечер — для того, чтобы заниматься со мной. Наверняка у нее назначено свидание или вечеринка, что вполне нормально. Если мы не смогли договорится о времени, то уж точно не сможем договорится о чем-то еще. Несмотря на сомнения профессора Эрлиха, я был уверен, что смогу сдать английский самостоятельно. Я просто обязан это сделать. Иначе я не смогу закончить университет.
Я протер стол «У Фрэнки», пытаясь игнорировать нежелательный укол ревности при мысли о том, что Алессандра на свидании. Разумеется, я не претендовал на нее, да и не хотел. Я переспал с несколькими девушками в Тайере, но никогда не пытался встречаться ни с одной из них. И без того было много забот, а мне еще не хватало разбираться с драмой отношений.
— Вау, — Линкольн издал низкий свист из кабинки, где он доедал гамбургер и картошку фри вместо того, чтобы закрывать кафе. Он был племянником владельца и одним из самых ленивых людей, которых я когда-либо встречал. — Кто это?
Я поднял глаза, уже раздраженный тем, что кто-то зашел за пять минут до закрытия, но второй раз за неделю мое раздражение быстро угасло.
Каштановые волосы. Голубые глаза. В руках целая куча книг, и она улыбается полунасмешливо, полупрезрительно, глядя на мое шоковое состояние.
Алессандра. Здесь. В ресторане «У Фрэнки». В одиннадцать, мать его, часов в понедельник вечером.
Какого черта она здесь делала?
— Мы закрыты, — сказал я, хотя мы не должны были отказывать клиентам до последней минуты, и в первую очередь это было не мое дело.
Линкольн перестал пускать слюни и пристально посмотрел на меня.
— Чувак, — прошипел он. — Что ты делаешь?
— Я здесь не ради еды, — спокойно сказала Алессандра. — У нас занятие, помнишь? Поэтому я пришла за тобой, — она села на свободный стул. — Не обращай на меня внимания. Я подожду, пока ты закончишь.
— Она твой репетитор? Черт, надо было остаться в колледже, — Линкольн продолжил глазеть на нее так, что мне захотелось вырвать ему глаза из глазниц.
— Я устал, — я встал перед ним, загораживая обзор. Либо так, либо получить арест за нападение на племянника моего босса. — Мы перенесем наше занятие на другой день.
— Прекрасно, — сказала она, игнорируя возмущенный протест Линкольна. — Ты лучше концентрируешься, когда устаешь, верно?
Как… Профессор Эрлих. Я собираюсь убить его.
По выражению лица Алессандры я понял, что она не намерена сдаваться, поэтому не стал спорить дальше. Я уже давно научился выбирать свои сражения.
В конце концов Линкольну надоело на нее пристально смотреть — либо это, либо его отпугнул мой смертельный взгляд — и он оставил меня закрывать кафе.
— Разве у тебя нет других дел? — спросил я, когда мы с Алессандрой наконец расположились в кабинке. — Уже почти полночь.