Что касается Николая, мне он очень нравится. Когда мы вместе, чувствую себя хорошо и в безопасности… Но он кажется уж очень идеальным, конвенциональным, типичным датчанином. И еще он ничего не знает о моем прошлом, о том, что я была беженкой, и я боюсь об этом рассказать. Я не готова быть вместе с ним, начать отношения. Пока еще нет. Возможно позднее. Посмотрим…
Ты встречаешься одновременно с двумя мужчинами. Почему бы и нет? В твоей ситуации лучше всего оставаться с холодной головой и ни к кому не привязываться. Мир такой жестокий, никто тебя не пожалеет, если окажешься на самом дне. Единственное, что важно в жизни, это свобода. Я говорю из собственного опыта. Я так была привязана к Матиасу и так от него зависела. Свобода, это всё, что у нас осталось, моя дорогая. Без семьи, без Родины и, возможно, даже без будущего, мы гораздо свободнее, чем западные люди, которые привязаны к своим семьям, домам, долгам, карьере… Мне их жалко, и я не хочу поменяться с ними местами, потому что свободна в чистейшем трансцедентальном смысле этого слова. И поэтому могу летать.
До скорого,
Анара
Наше желание обладать может подвести нас к пропасти
Знаешь, о чем я сейчас думаю, мой дорогой друг, Мия. Я пытаюсь проанализировать собственную жизнь и жизнь вообще. Какие-то основные вещи и основные инстинкты. Я была только с одним мужчиной до Матиаса. Это был самый мрачный период в моей жизни. У меня не было друзей, только знакомые. Я никого не могла попросить о помощи… Или хотя бы о какой-то моральной поддержке.
В то время у меня был только один человек, с которым я могла поговорить. Он был иностранцем, как и я. И в такой же ситуации — тоже беженец. Он мне нравился, потому что я могла с ним говорить. Но не больше. Я ему нравилась. Мы с ним много говорили. Ну, да, и поцеловались. А потом я встречала его еще несколько раз. Однажды мне негде было переночевать, и я переночевала в его квартире. И он принудил меня к сексу. Я отдавала себе отчет в том, что это может произойти, но у меня не было выбора. Я тогда сдалась в жизни. Что касается его, когда он понял, что он был моим первым мужчиной, он стал, как одержимый. Он хотел со мной отношений. Но я ушла от него на следующее утро и никогда больше не видела. Он продолжал мне звонить. Я его игнорировала. Не то чтобы я его возненавидела, было его жалко.
Я увидела его много лет спустя в автобусе в Копенгагене. Он меня не заметил. Я спрятала лицо под капюшоном толстовки. Он выглядел, как героиновый наркоман. Не думаю, что он так низко пал из-за меня. Уверена, что причиной его падения были долгие годы, проведенные в лагере для беженцев, отчуждение, которое он испытал в датском обществе, разочарование в западном мире, в западных женщинах и в женщинах, которые пытаются быть западными, включая и меня. Могу только гадать, внесла ли я тоже свою маленькую лепту в его судьбу. Но он был сам виноват, ему не надо было проявлять по отношению ко мне силу. Я долгое время подавляла в себе воспоминания о нашей связи. И до сих пор вспоминаю об этом с горечью, хотя ничего не помню, как будто у меня был нокаут. Не думаю, что мое подсознание стерло травмирующее воспоминание. Я сама не понимаю, но той ночью меня не было в моем теле, клянусь тебе.
Всего лишь короткое письмо и чувства, которыми хотела с тобой поделиться. С нетерпением жду твое письмо.
Твоя навсегда,
Анара
Жизнь в цирке
Моя дорогая, Анара,