Когда наконец добираюсь до улыбающегося парня, тот ухмыляется.
— Спасибо, Сойер, — говорит он с еще большей улыбкой. — Я не видел тебя здесь раньше. Ты новенькая?
Я смотрю на него, недоумевая, как он мог узнать мое имя, если никогда не встречала ни этого человека, ни других парней за столом. Он, должно быть, прочитал мое выражение лица, так как с благодарностью избавил меня от страданий.
— Серена назвала нам твое имя. Сказала, что как только ты приготовишь выпивку, то придешь обслужить нас.
Вот сука. Мысленно выругалась я, зная, что не могу показать это на своем лице. Она подставила меня. Я оборачиваюсь и даже не удивляюсь, что Молли и Серена стоят у барной стойки вместе, наблюдая за мной с улыбкой, так похожей на улыбку этого парня.
— Я обычно работаю за барной стойкой, — честно признаюсь ему, слишком разозленная, чтобы думать о том, что должна или не должна говорить. — Моя прекрасная подруга подбила меня на это. — Я ткнула большим пальцем в сторону Серены.
— Приятно познакомиться, Сойер. Меня зовут Тревор. Это Майлз, Харрис и Кейд, — говорит он, указывая на парней с другой стороны кабинки. — А это мой друг, Рекс. Не волнуйся, хоть он и грубоват с виду, но это вполне гармонирует с его характером. — Указывая на Рекса, он слегка подмигивает, явно наслаждаясь тем, что раззадорил своего друга.
Услышав его слова, его друг отрывается от своего скотча, бросает на него злобный взгляд и отмахивается от него, а затем поворачивается и смотрит на меня со странным сочетанием явного недовольства и скрытого намека на голод, грозящий заполонить его глаза.
Это даже немного пугает. Как будто весь свет во всем клубе всасывается в черный омут его глаз. Это электричество.
Вблизи мужчина еще более красив, в более грубоватом стиле. Руки на столе грубые, он явно не делает ежемесячный маникюр. Похоже, он работает не только за столом. Мне не нравится, что перед глазами промелькнул образ того, как его руки скользят по моему телу.
Но еще больше я ненавижу то, что мне этого хочется.
Отгоняя эту мысль, я изо всех сил пытаюсь отвлечься, но его лицо меня останавливает. Да, его тело может выглядеть так, будто он каждую свободную минуту проводит в спортзале. Или что он мог бы использовать меня для упражнений на бицепс и... других вещей, но его лицо поразительно привлекательно.
У мужчины самые яркие голубые глаза, которые я когда-либо видела, они почти темно-синие. Там, где глаза большинства людей отражают свет, его глаза почти поглощают его, погружая в полную темноту. На его лице много резких линий и жестких черт, и хотя выражение его лица неприветливое, я бы все равно прокатилась на этом лице.
Я передаю ему напиток, а он продолжает смотреть на меня, тихо ворча, и могу только предположить, что это была благодарность.
— Что изменилось сегодня, если обычно ты за барной стойкой? — спрашивает Тревор, игнорируя своего задумчивого друга, который теперь перевел взгляд на него.
— Дело не в что, а в том, кто. Это прекрасная Серена.
— А, та горячая штучка? — с ухмылкой добавляет их друг Харрис.
— Ага, она самая. — Я хихикаю. — Она пыталась уговорить меня присоединиться к ней по эту сторону бара. Видимо, решила взять дело в свои руки. Так что, думаю, сегодня вы застряли со мной. — Я смеюсь, пытаясь разрядить обстановку.
Я чувствую, как Рекс смотрит на меня обжигающим взглядом.
Тревор — самый дружелюбный, и я бы хотела, чтобы ворчун так же глядел на меня. Это облегчило бы всю ситуацию. Но нет, он смотрит на меня с задумчивым, сварливым видом — будто одна его половинка хочет накричать на меня, а другая — повалить на этот стол и поглотить, пока весь клуб наблюдает за этим.
Чертовски сбивает с толку.
Повернувшись к нему, вижу, как он скользит взглядом от моего лица ниже, медленно оценивая мое тело. Одного лишь его взгляда на мне почти достаточно, чтобы воспламенить меня на месте. Усилием воли я заставляю себя обернуться к Тревору, когда он начинает говорить, хотя тоже наблюдает за Рексом.
— Похоже, нам повезло. Кроме того, мы достаточно милы, верно, джентльмены?
Тот, кого зовут Харрис, слегка усмехается на его слова, не подтверждая и не отрицая.
— Не надо врать даме. Ни один из вас, дураков, не является джентльменом, — ворчит Рекс.