Однажды вечером Марина позвонила мне. Даша еще не спала, хотя уже должна была, поэтому беседа у нас получилась не самая простая. Дочь пыхтела у груди, подруга бухтела в трубку, я кряхтела, пытаясь найти удобное положение на кровати, уставшая после изматывающего дня с малюткой.
— Ты с Русланом говорила на этой неделе? — спустя несколько минут спросила Марина, решив, наконец, поднять волнующую тему.
— Да, — просто ответила я, еще не зная всех нюансов, — кажется, вчера утром или позавчера, я уже запуталась. А что такое?
— У него все в порядке?
— Думаю, да, — уловив тревожные нотки в интонациях и самих вопросах, я стала отвечать осторожнее. — Но мы не долго общались, пара минут всего. И то по делу.
— Ясно.
Конечно, мне это не понравилось. Зная Марину, сдержанную и воспитанную, не осталось сомнений, что контакт между ними двумя разлажен. Оставалось только выяснить, в чем дело, и при этом умудриться никак не повлиять на процесс их сближения.
— Что-то произошло? — Даша у моей груди снова закряхтела, и я почти перешла на шепот.
Марина несколько секунд молчала.
— Тебе удобно говорить? — уточнила она. — Послушать сможешь меня немного?
— С удовольствием.
Марина рассказала в деталях про их последний совместный день и немного о том, что происходило до него, уделяя особое внимание собственным ощущениям, реакциям Руслана на разные слова и действия, и, конечно, про поцелуй на прощанье. Кто бы мог подумать, что этот поцелуй станет прощальным? Мне хотелось его затряхнуть. Чем дольше я слушала свою подругу, тем сильнее росло негодование. Просто извержение вулкана — я не понимала, зачем он ввязался во все это, если может позволить себе слинять, уйти с радаров, исчезнуть в тишине. Хотелось рычать!
— Знаешь, у меня было к нему некоторое доверие по умолчанию, я поняла, — продолжала Марина, — потому что он твой хороший друг. Не подумай, я ни в коем случае не считаю тебя ответственной за его поступки. Я о том, что для меня он изначально был на уровень выше любого другого мужчины. И я, по сути, сейчас имею просто последствия собственных обманутых ожиданий: сама надумала, ждала чего-то и винить, в общем-то, некого теперь. У меня сейчас только одна проблема — я никак не могу понять логики. Зачем он меня обхаживал? Зачем держал за руку? Целовал зачем?
— Я просто в шоке, Марина, — прошептала я. — Хочется его придушить.
— Если он не намерен продолжать наши отношения, в любом виде, почему не выйти из игры мягко? Просто сократить встречи, сократить общение. И сократить — это не то же самое, что исчезнуть совсем. Чувствую себя неадекватной фанаткой, про которую другие думают, что она не примет полумер. Как будто я могу просто заявиться к нему на работу или домой и что-то потребовать, — хмыкнула она, но едва ли смеялась на самом деле.
— Просто дурак, — прошипела я, наконец отворачиваясь от дочери, которая все-таки заснула.
— Жалею немного, что писала ему первой после этого.
— Не жалей! Ты считала это необходимым и сделала.
— А самое дурацкое, знаешь, что?
— Мм?