В твои руки я отдаю свою душу:
Я отдаю себя свободно,
От всего сердца, с четким намерением,
Я отдаю тебе свою жизнь.
Я оставляю тебе все свое имущество, инвестиции и личные вещи, включая перстень с печаткой, который носил каждый из нас на протяжении веков, передаваемый от Влада — Родоначальника вампиров. Вместе с этим письмом ты найдешь мою последнюю волю и завещание, которые были записаны моим адвокатом, чье имя и адрес также указаны здесь. Я хотел бы поведать тебе, как был создан сам Влад, но это история, которую я не знаю. Возможно, ты станешь той, кто разгадает его историю, но при условиях моей жизни происхождение нашего вида оставалось для меня загадкой. Проклятие? Вирус? Магия? Я не знаю, как все это началось, но теперь ты — хранитель этого великого дара.
Ты — последний вампир. Я не сомневаюсь, что ты станешь величайшей из нас.
Я не знаю, как покончить с этим, кроме как сказать, что я люблю тебя и буду твоим навсегда. Если для таких существ, как мы, существует загробная жизнь, то однажды ты найдешь меня там.
Твой в жизни и смерти, до скончания веков,
Роман
РАССВЕТ
Вздрогнув, Майко проснулась.
Какое-то мгновение она смотрела в потолок, гадая, что же пробудило ее от столь глубокого сна. Она не помнила, что видела сон или слышала какой-то странный шум, который мог бы объяснить ее внезапное пробуждение. Все, что она помнила, это чудесное тепло, мягкое покачивание, словно она плыла в лодке по морю, и шепот волн… или шепот слов.
Какое-то время она лежала, пытаясь вспомнить этот шепот, но воспоминание о нем таяло, пока от него не осталось совсем ничего.
Вытянув руки над головой, она глубоко вдохнула и уловила запах поджаренного хлеба. В комнату хлынули и другие запахи — мебельная полировка, чистые хлопчатобумажные простыни, древесный сок и выхлопные газы автомобилей — все они боролись друг с другом за господство. Забавно, подумала она, оглядывая спальню. Сегодня все выглядело так отчетливо. Таким живым. Солнечный свет струился в окно спальни яркими желтыми и золотыми лучами, и она могла видеть крошечные пылинки, танцующие в каждом луче, плавающие на свету, как волшебная пыль.
Она вздрогнула и отвела взгляд, ее глаза защипало от яркого света.
Ее зрение было не единственным, что изменилось этим утром. Впервые за все время, сколько она себя помнила, она не чувствовала боли в пояснице, той хронической боли в никчемных почках, которая преследовала ее годами. Хотя в ушах у нее слегка жужжало — не колибри ли это она слышала, не от той ли лазурно-голубой вспышки на дереве напротив? — она чувствовала себя так, словно никогда еще не была в таком ясном сознании.
И чертовски голодной. Боже, как же она проголодалась! Во рту было сухо, как в пустыне. От мысли о еде у нее скрутило живот, но она знала, что хочет чего-то, чего ей отчаянно нужно выпить.…
Она медленно села, и одеяло соскользнуло ей на талию со звуком, похожим на шум воды, льющейся по руслу ручья. И тут она заметила странного мужчину, лежащего рядом.
Сдавленно вскрикнув, Майко вскочила с кровати. Движение было таким быстрым, ее мышцы так отзывчивы, что она врезалась в стену на противоположной стороне комнаты, прежде чем смогла скорректировать или контролировать перемещение по траектории. Она ударилась достаточно сильно, чтобы стена задрожала, но удар не причинил ей боли; она просто развернулась и встала спиной к стене, чувствуя каждый выпуклый и крошечный дефект на ее окрашенной поверхности.
Даже с другого конца комнаты Майко знала, что мужчина в ее постели мертв. Отсутствие его жизненной силы было ощутимо, безмолвная пустота окружала его. Странно, но при виде этого мертвеца она почувствовала не страх или ужас, а странную меланхолию, печаль, которая была одновременно нежеланной и необъяснимой, потому что она понятия не имела, кто он.
Неужели?
Бесшумно ступая, она прокралась через комнату и остановилась над кроватью, глядя вниз.