Он тихо говорит: — На руки и колени.
Я выдыхаю в порыве. Затем делаю то, что мне говорят, остро ощущая каждый сантиметр кожи на своем теле. Нервы поют. Кровь бьется в моих венах.
Все еще поглаживая свою эрекцию, Джеймс придвигается ближе к краю кровати, пока его член не оказывается в нескольких сантиметрах от моего лица.
Я не могу отвести взгляд. Мое зрение сужается до туннеля, в конце которого стоит огромный, красивый член, гордо выпрямившись, с маленькой капелькой влаги, вытекающей из щели.
Свободной рукой Джеймс хватает меня за челюсть и заставляет поднять на него глаза.
Его глаза темные и дикие.
Он грубо говорит: — Ты будешь сосать мой член и играть со своей киской, пока я буду шлепать тебя по заднице, дорогая. Ты готова?
Трепет, похожий на ужас, пронизывает меня. Но это не ужас, это подъем, шок от того, как сильно я хочу, чтобы это пронзило меня, как ядерный ветер.
Дрожа, я шепчу: — Я готова.
Мой темный командир вознаграждает меня опасной улыбкой.
Глава 14
С горящими глазами Джеймс ждет меня, не говоря больше ни слова. Он тоже не шевелится, просто стоит неподвижно, когда я перевожу дыхание и бросаю взгляд на его зажатый в кулаке член.
Я переношу свой вес вперед на руки и осторожно облизываю бусинку влаги, сверкающую на кончике.
Все мышцы его живота сокращаются. Его пальцы, свернутые вокруг моей челюсти, дергаются.
Я воспринимаю это как положительный знак и просовываю набухшую головку между губами.
Он тихо втягивает воздух.
Я закрываю глаза и беру его еще больше, наслаждаясь тем, какой он горячий и твердый на моем языке, наслаждаясь его слабым вкусом соли и мускуса. Оттягиваясь назад, чтобы обхватить языком головку, я задерживаюсь там на мгновение, сосу, наслаждаясь, чувствуя, как пульсирует вена его ствола на моем языке.
Его рука скользит по моей челюсти к горлу, и он нежно сжимает.
Почему мне это нравится? Почему этот маленький жест доминирования заставляет меня сжиматься и вздрагивать? Почему он должен заставлять меня стонать?
Своим властным голосом он говорит: — Засунь пальцы себе в трусики и прими этот член себе в глотку.
Балансируя на одной руке, я просовываю другую руку между ног, нащупываю влажные трусики, отодвигаю их в сторону. Как только мои пальцы скользят по пульсирующему клитору, я расслабляю горло и скольжу губами по его стволу так глубоко, как только могу.
Он стонет, потом ругается, его рука горячо сжимает мое горло. Затягивает.
Я медленно отхожу, открываю глаза, чтобы посмотреть на него, когда сосу его кончик. Его глаза затуманены, он тяжело дышит, облизывая губы, наблюдая за мной.
Он спускается вниз и ласкает мою грудь через рубашку, сначала одну, потом другую, перекатывая мои твердые соски между пальцами, сжимая их полноту грубой, нуждающейся хваткой. Я задаю ритм, мои бедра покачиваются на моей руке, когда я беру его глубоко в горло и снова выпускаю, мое сердце колотится, как сумасшедшее.
— Я отшлепаю тебя, — бормочет он. — Не кончай.
Не кончать? Что он имеет в виду под "не кончай"? Разве это не то же самое, что...
ЩЛЕП!
Я подпрыгиваю, тяжело втягивая воздух через нос. Когда он шлепает меня снова, я скулю от боли и быстрее работаю пальцами между ног. Я такая мокрая, что слышу звук, который я издаю в комнате, даже над тихим барабанным боем дождя. Я сильнее сосу его член, жадно заглатывая как можно больше.
— Господи, Оливия. Ты такая чертовски красивая. Боже мой.
Каждое следующее слово прерывается одышкой. Он наклоняется и снова шлепает меня по заднице, шесть раз подряд. Мой оргазм приближается, как волна на гребне. Конечно, он знает.
— Этот оргазм принадлежит мне. Он принадлежит моему члену, а не твоим пальцам. Не смей кончать до того, как я буду внутри тебя.
Или что? Отшлепаешь меня?
Я схожу с ума. Наверное, так и есть. Единственная причина, почему я не смеюсь, заключается в том, что мне в горло воткнули двенадцатидюймовую стальную трубу, но я чувствую себя высоко, как отвязанный воздушный змей, бездумно парящий в небе, падая в яркое, опасное небытие.
Вдруг его член исчезает, и я падаю на спину, удивленно моргая глазами, когда Джеймс нависает надо мной.
— Я не пытаюсь наказать тебя, не позволяя тебе кончить, — говорит он отрывисто, — Просто если мы оттягиваем как можно дольше, это увеличивает удовольствие. Это называется эджинг или управление оргазмом.