— Х*й знает, что их от нас, красивых, отвлекло…— сплёвывает опять. — Кажись падла, любимый зуб мне сломал… встречу на узенькой дорожке, будет у меня со вставной челюстью ходить… пи*арас ё*аный. — Встаёт и подходит к двери. — Не ссы рыжий, прорвёмся. Мы с Фоминым и не в такие передряги попадали. Что думаешь, у него полпальца, просто так что ли нет?
— Я думал, он капусту шинковал и оттяпал…
— Ну да, ну да… любит он что-нибудь пошинковать на скорости, — поддакивает задумчиво, осматривая дверь. — Не откроем мы этот сейф с тобой изнутри. Будем, скорее всего, выживать на дороге, когда выбросят нас куда подальше. Не убьют, точно тебе говорю… — Прислушивается и быстро отскакивает на своё место.
Только хотел ему выразить свою благодарность за то, что он меня обнадёжил и зарядил оптимизмом, как дверь неожиданно открылась…
— На выход, — почти любезно прокричал милый, квадратный парень с дубинкой, пока ещё с зубами…
Валера неожиданно резво подскочил с места и со словами: — да неужели? — рванул в его сторону…
Я успел схватить его за футболку, но она с треском выскользнула из моих пальцев. Амбал отклониться даже немного успел, но кулак был быстрее и звук лязгающих зубов, разлился по моему нутру, сладким бальзамом.
На Валеру тут же налетела ещё парочка крепышей с дубинками и я, не глядя, бросился в эту кучу малу, размахивая кулаками без разбора…
— Стоять всем, — знакомый голос.
— Забирай их отсюда или я за себя не ручаюсь, — Макаров.
— О, — ты-то что здесь делаешь? — как ни в чём ни бывало, восклицает Валера оторвавшись, наконец, от двухметрового малого, которого он с упоением дубасил всё это время.
Петя молча мотнул головой, показывая нам направление движения, зло сверкнув глазами…
И мы послушно, как два нашкодивших ребёнка, потащились в указанном направлении, под конвоем строгих надзирателей.
— Я ж тебе говорил, всё нормально будет, — бодро заявляет Валера, рукой показывая на машины с мигалками, стоящие за воротами.
Ответить я ничего не успел…
— По машинам, — скомандовал Фомин, — голосом, не предполагающим возражений…
У меня было желание, конечно, задать ему вопрос, но на этот раз Валера ткнул меня в бок так, что вопросы задавать расхотелось. Мы молча погрузились в машины и рванули со свистом с места…
* * *
Не успели мы выйти, в том самом месте, где бросили свои колёса и готовились к этому провальному мероприятию, как Фомин стрелой, подлетает к Валере и в прыжке бьёт его в челюсть со всей дури…
Тот смачно выматерился, вспомнив что-то опять про свой любимый зуб, но сдачи давать не проявил желания, сочтя, по-видимому, наказание справедливым.
Я приготовился получить по заслугам, но Фомин, по ходу, пар выпустил и довольно спокойно начал нам высказывать претензии:
— Долбо*бы. За дурака меня держите? Думали я не заметил, как вы весь вечер свой водный баланс улучшали? — посмотрел на кулак, которым влепил Валере, покрутил им в разные стороны и выдал неожиданное: — нажраться хочу…
— Так ты обиделся что ли, что тебя с собой не взяли? — уточнил, не умеющий молчать, Валера, — тот, в ответ, только закатил глаза… — Да не должно было его быть дома, понимаешь? Я проверял. Сигнализация у него сейчас не работает. Про собак, ты мне сам рассказывал, помнишь? Что у него по молодости, инцидент какой-то с ними неприятный случился — он их на дух не переносит и близко не подпускает.
— Ты где чуйку потерял Валер? — заводится опять. — Значит неправильная у тебя информация была. Или, может, вы его сами заставили планы поменять, заявившись к нему в гости без приглашения и предварительной записи? А?
— Он на самолёт зарегистрировался сегодня вечером. — не уступает Валера.
— Ну как видишь, не улетел… — разводит руки по сторонам Фомин. — Надо было в аэропорт отправить кого-нибудь и проверить — тычет в него пальцем, но кажется уже вполне спокойным. — Куда едем? — спрашивает. — Не хочу дома шуметь.
Я посмотрел на Валеру — тот задумался глубочайше, потирая челюсть рукой.
Тебя жена отпустит? — спрашиваю у Пети.
— У меня жена — золотая, — улыбается, — позвони Зубайде, чтобы она у нас осталась, а я пока с Диной поговорю, успокою её. Из-за вас придурков, переволновалась она сегодня, а ей нельзя…— добавляет и отходит в сторону.