- Спит? – мужчина пытался говорить шепотом, но его голос все равно показался мне сродни реву ветра.
- Спит! – ответила еле слышно мать. – Умаялась! – добавила она тихо и отошла.
- Ты так и не сказала ей? – спросил мужчина и я напряглась, отчего-то сообразив, что возможно, именно сейчас и узнаю ту самую тайну, которую рисовало мое детское воображение.
- Ей не надо знать! – отозвалась мать, и я отчетливо расслышала скрип закрывающейся двери, а желтый свет свечи пропал.
Тут же повернувшись лицом к двери, я увидела желтую полосу света, проникающую через щель внизу и поняла, что мать и ее гость все еще стоят у двери и продолжают разговор. Приподнявшись, навострила уши, поимая, что говорят они именно обо мне.
- Тереза! – пробасил моряк. – Я не знаю, правильное ли ты приняла решение не говорить ему о девочке. Я все равно считаю, что он должен знать…
- Он ничего не должен! – горячо зашептала моя мать и в этом шепоте я слышала возмущение и протест. – не ты ли сам еще недавно говорил мне, что будь твоя воля, ты вздернул бы его на рее! Отчего теперь ведешь такие речи?
Что гость ответил матери, я не услышала, поскольку они отошли от двери, а я же, напротив, откинула одеяло и тихо опустила босые ноги на пол. Прошлепала к выходу и самую малость приоткрыла дверь и тут же выглянула в образовавшийся проем. Но тут же разочарованно вздохнула, когда поняла, что мама отвела моряка в свою комнату. Туда мне не прокрасться, сразу же поймают. А в том, что мама будет зла, если застанет меня за подслушиванием и подглядыванием, я не сомневалась ни единой минутки, а потому, вздохнув с сожалением, вернулась в постель, стараясь не думать о той малости, которую услышала. Только получалось плохо. Мысли то и дело возвращали меня к словам мамы и этого человека.
О ком они говорили? Кто такой этот загадочный он, кому не стоит знать обо мне и почему?
Я поджала ноги, стараясь отогреть их руками и уткнулась носом в подушку, мечтая уснуть. Ветер почти стих и только шум прибоя напоминал о том, что происходило еще полчаса назад, а я отогревшись, все же почувствовала, что снова засыпаю и в этот раз меня уже ничто не разбудило.
Я проспала всю ночь, а когда проснулась, ставни в комнате были распахнуты и теплое желтое солнце заливало помещение, расчертив яркие пятна света на полу. Я оделась и умылась водой из таза, что стоял в комнате, а затем заплела волосы и вышла во двор.
Матери, конечно же, дома уже не было, как, впрочем, и нашего гостя. Сколько я себя помню, он никогда не оставался больше чем на одну ночь, вот и сегодняшняя не была исключением. Но я только была рада этому факту и, широко улыбнувшись теплому солнцу, вернулась в дом, чтобы поесть, а затем отправиться в город к матери – обычно она давала мне корзину с продуктами и за ними я всегда приходила после полудня, когда в таверне, где она работала, было затишье перед обедом.
Наспех перекусив и запив завтрак стаканом родниковой воды, я закрыла двери дома и поспешила по широкой тропинке вдоль берега моря.
Дом наш стоял в стороне за несколько миль от города и с высоких берегов крыши домов и мачты кораблей, что качались на волнах на приколе, виднелись как на ладони. Я оглянулась на собственный дом, подумав о том, что скорее всего мать выбрала это место по одной только причине – из-за моряка, что приходил к ней по ночам. Впрочем, я могла и ошибаться. Кто знает, какая причина заставила матушку жить так далеко от города? Я бы спросила у нее, да, боюсь, получила бы стандартный ответ, что я еще слишком мала и это не моего ума дела. Когда-то подобный ответ отбил у меня желание узнать о том, кто мой отец и почему он не с нами. Я все же понимала, что моряк не мой отец, ведь отцы, в моем понимании, не ведут себя словно чужими со своими детьми. Я моряк никогда не разговаривал со мной и ничем не показал, что имеет какие-то чувства или обязательство относительно меня.
Солнце весело светило, море плескалось невдалеке, набегая на песчаный берег, тихо пел в деревьях ветер, а я вприпрыжку бежала к городу.
Таверна, где работала моя мать, располагалась на пристани. Капитан Уильям сидел в кресле у входа и курил трубку, когда я прошмыгнула мимо него, коротко поздоровавшись и получив кивок в ответ.
Внутри было накурено и большой зал оказался заполнен наполовину, но мать я нашла сразу, она убирала со столика, сгребая объедки в большое помойное ведро. Услышав мой голос, она устало распрямила спину и посмотрела на меня.
- Прискакала? – спросила Тереза и слабо улыбнулась.
Я закивала.