Наконец, когда палатки были расставлены, а костер во всю горел, ребята расселись вокруг него. Они нанизали сосиски на длинные ветки и подставили их под огонь, потирая руки в ожидании, когда Константин Николаевич начнет рассказывать свою историю, задавая нужный темп. Но сегодня профессор совершенно не торопился и постоянно поглядывал на часы. Пока он не начал, ребята болтали о всяком, обсуждали подготовку к студвесне и делились, у кого какие планы на новый год. А один из парней, вооружившись гитарой, тихонько играл на ней и пел старые песни группы «Танцы минус». Ему так же тихо, чтобы не мешать другим, подпевали рядом сидящие ребята.
– Эххх, хорошо, – мечтательно произнес Дима, откусывая свежезажаренную сосиску и глядя на небо. – Еще бы пива сюда…
– Кстати, да, – вскинулся парень с гитарой, – Константин Николаевич, почему вы нам до сих пор не разрешаете брать с собой алкоголь на эти вылазки? Мы же уже давно совершеннолетние все.
– Потому, что вы мои студенты, и я несу за вас полную ответственность.
– Но мы ведь и без вас можем напиться где-нибудь.
– Главное, чтобы это было не в мою смену, – улыбнулся профессор.
– Ну хотя б по бутылочке пива разрешали, от одной-то ничего не было бы.
– Так, все, у нас с вами был уговор? Был. Так что не надо теперь. Скажите-ка лучше, бесценные мои, все ли подготовили страшилки? Все? Что ж, это просто отлично!
– А когда мы начнем?
– Когда придет время, конечно же, – загадочно ответил профессор. Он подкинул дров в костер и поправил угольки.
Маша наклонилась к Алисе и легла ей на плечо.
– А я бы не отказалась от бокала сухого белого, – сказала она. – Так зябко уже…
Они сидели на одном из бревен слева от Константина Николаевича. Бревна вокруг костра были навалены один на другой и образовывали почти четкий квадрат, оставляя не очень большой проем, позволяющий свободно подходить к костру. Ребята распределились равномерно по ним, профессор сидел на самом краю бревна вполоборота лицом ко всем остальным. Рядом с ним уселся Алексей, затем Алиса с Машей. Дима сидел напротив профессора на противоположном бревне. Он был без шапки, зато шею и половину лица укутал плотным вязаным шарфом. При свете кострового огня его ярко-рыжие волосы будто сами полыхали, как это пламя. Он постоянно потирал руки, разворачивая ладони к огню, и хитро посматривал на всех одногруппников по очереди, когда кто-то говорил.
– Согласна, в такую погоду пива не особо хочется. А вот от бокальчика вина я бы тоже не отказалась, – так же мечтательно, как Дима, ответила Алиса Маше. – Но красного.
– Ооо, да. Глинтвейн бы идеально подошел. А вообще, и так неплохо, скажи же? Спокойно так…
– Ага. Сейчас сижу и думаю, что я, оказывается, соскучилась по этой атмосфере. С погодой еще повезло, смотри, какое небо чистое стало. Все звезды видно. А обещали дождь, – Алиса подняла голову вверх, Маша посмотрела за ней.
– Агаааа… Только дождь обещали завтра... Ты про что будешь рассказывать сегодня?
– Вот очередь моя дойдет, и узнаешь, хитренькая.
– Тогда я тебе тоже не скажу, – Маша посмеялась и выпрямилась, убирая голову с плеча Алисы, но подхватывая ее под руку и прижавшись к ней плотнее.
Внезапно вдалеке послышался рев мотора. Все повернули головы в сторону шума. Константин Николаевич тоже всмотрелся вдаль. Рев нарастал, и стало понятно, что к их поляне приближается какая-то машина. Девочки обеспокоенно посмотрели на профессора, но его лицо было совершенно невозмутимым. Он снова взглянул на часы, откашлялся и смущенно произнес:
– Что ж, ребята… В этом году я решил немного разбавить наш узкий круг и пригласил… кое-кого… Подумал, что вы будете не против…