И Бэлла снова обратилась за помощью к Олегу Протасову.
Тот с большим интересом прочитал отчет о результатах опытов Клинцевича, покачал головой и попросил у Бэллы время до вечера чтобы проконсультироваться со знающим человеком (его знаний тоже не хватало для правильной оценки работы гениального биохимика).
Сняв несколько копий, она отдала одну из них Олегу, взяв с того клятвенное обещание, чтобы он ни на минуту не выпускал отчеты из поля зрения, объяснив свое странное условие тем, что боится присвоения труда Клинцевича другим человеком.
Протасов клятвенно пообещал не выпускать листы из рук и, не смотря на вечер, поспешил в Университет.
Через два часа он вернулся и небрежно бросил на письменный стол Бэллы листы в прозрачном файле.
— Профессор сказал, что это бомба! — произнес он, усаживаясь в кресло и вытягивая ноги.
— Прямо так и бомба? — не поверила девушка, недоверчиво глядя на помощника изумрудными глазами.
Олег вздохнул и отвел глаза — выдерживать пристальный взгляд «колдовских» глаз девушки было нелегко.
— Пришлось соврать, что консультация понадобилась следствию и попросить профессора не разглашать «секретную» информацию. Кстати, там есть его заключение — почитай! Твой Клинцевич был и, правда, гением — только гением злодейства… опыты он проводил с сильнейшим гликогеном… наркотическим веществом.
Достав листы из прозрачного файлика, Бэлла прочитала заключение профессора и нисколько не удивилась — она с самого начала знала, что Клинцевич гений.
— А твой профессор обладает хорошей памятью? — спросила она, пряча листы в ящик письменного стола. — Он не сможет восстановить прочитанное и присвоить себе открытие Льва?
Глядя на Бэллу и вспомнив о браслете, Олег сжал кулаки, вздохнул и насупился.
— Он фамилию мою не помнит, а ты говоришь «открытие»!
Но Белла его уверенного оптимизма не разделила.
— Иногда так бывает, что человек ничего не запоминает на слух, а зрительная память у него отличная. Вдруг твой профессор восстановит отчет Клинцевича и присвоит его работу.
— Не выйдет! — усмехнулся Олег, вспомнив разочарованное лицо профессора. — Во-первых, это вторая половина опытов, а во-вторых… Твой Лев, хоть и гений, но далеко не лопух: главной формулы состава и конца опытов в его отчете нет.
— Как нет? — изумилась Белла.
— А вот так — нет и все!
Олег пожал широкими плечами и поднялся со стула — задание выполнено, «пора и честь знать».
— Но Лев должен был передать свои отчеты об опытах заказчику… — Бэлла ненадолго задумалась и высказала свою догадку. — Возможно, его насторожило необычное место встречи с заказчиком: автобусная остановка. Важные дела на автобусной остановке не решаются, и он решил подстраховаться…
— Может, ты и, права, Белка, — направляясь к двери, произнес Олег, — но мне кажется, что твой гений просто решил оставить формулу состава себе или продать ее подороже кому-нибудь другому.
И тут Бэлла вспомнила… вспомнила продиктованную ей формулу элексира счастья…
Ей не хотелось плохо думать о Льве Клинцевиче, но спорить с другом она не стала: ведь она теперь не просто знакомая Льва Клинцевича, а «частный детектив», раскрывающий его убийство, и любая версия, высказанная вслух, имеет право на существование и на проверку. Так, по крайней мере, ей кажется…