Антон стонет и, обхватив мою голову рукой, начинает двигать бедрами. До меня доходит, что он имитирует половой акт, и шире открываю рот, позволяю ему войти до основания. Чувствую член в районе горла и начинаю давиться. Слезы брызгают из глаз и стекают по щекам. Вскидываю взгляд на Антона, ожидая от него то ли поддержки, что все идет своим чередом, то ли утешения.
- Расслабься… Расслабься, маленькая. Дыши носом, - бомбит он. - Ты умница.
А сам назад поддается и выходит из меня, чтобы дать отдышаться. Чувствую, что не жестит он, что нежен. Если бы не моя неопытность и невинность в данном вопросе, все могло бы быть еще интенсивней, а так, по ходу, - это лайтовая версия.
Снова придвигаюсь, снова принимаю, в глаза смотрю. Антон шипит сквозь зубы и как-то хаотично гладит меня по голове. Все его движения, все вдохи, все стоны свидетельствуют о том, что ему нравится, как я это делаю. Меня его реакции кроют. В животе приятная истома расползается и закручивает, грудь тяжестью наливается, внизу просто пожар. Антон видит, как я инстинктивно пытаюсь сжать ноги, и снова командует:
- Прикоснись к себе. Погладь.
Замираю и непонимающе смотрю на него. Что он хочет? Чтобы я сама себя ласкала? В голове такой шум поднимается, что дышу через раз, чтобы не отключиться.
- Ласкай себя, Лера. Хочу чтобы мы кончили вместе, - шипит Антон, и я послушно отпускаю руку вниз.
Сначала все мои движения скованные и неуверенные. Мне вроде бы и стыдно, и любопытно, и что-то еще, что я распознать не могу. Антон не дает мне долго сомневаться. Он словами меня направляет, взглядами провоцирует, стонами возбуждает. Горю вместе с ним. Глажу себя, ласкаю, одновременно член его в себя принимаю. Он входит глубоко мне в глотку, но я уже не могу на этом сосредоточиться. Все как-то само собой получается. Мои стоны гулким эхом по его плоти проходят, и Антон каждый раз вздрагивает. Уже когда крышу сносит окончательно, слышу, как он сипит:
- Кончу тебе в рот.
Это не приказ, не просьба, а констатация факта. Возможно, в другом своем состоянии я и смогла бы воспринять эту информацию, обработать и, возможно, даже возмутиться, но сейчас я лишь киваю. Меня такой крупной дрожью сотрясает, что еще мгновение, и разлетаюсь на куски, громко мыча и рефлекторно сильнее сжимая член губами. Антон матерится, громко стонет в ответ и, намотав волосы на кулак, чтобы не отстранилась,обильно кончает мне в рот. Он все еще слегка качает бедрами и выплескивает в меня все до последней капли. Я настолько опешила и растерялась от своих ощущений, что просто сделала глубокий вдох и проглотила. Когда он вышел из меня, я поднесла пальцы ко рту и дотронулась до своих губ. На них были следы семени Антона. Подцепив несколько капель я с интересом уставилась на мутную белую жидкость.
- Лера? - хрипит где-то рядом голос Антона, и я поднимаю на него изумленный взгляд.
Он подхватывает меня под подмышки, ставит на ноги и сосредоточенно смотрит в глаза. Его взгляд одновременно выражает удовлетворение, смущение и беспокойство. Чем больше я молчу, тем больше он нервничает.
- Лера, как ты? - сильно волнуясь, сипит Антон.
- Хорошо, - выдыхаю я и тут же поправляюсь, - прекрасно.
- Прекрасно? - заглядывая мне в глаза, удивляется Антон. - Точно?
- Тебе понравилось? - вместо ответа спрашиваю, заглядывая ему в глаза.
- А тебе?
Какой-то странный диалог. Никто не может выразить свои чувства напрямую. Перекидываемся лишь вопросами и смущенно-обеспокоенными взглядами.
- Да, очень, - честно отвечаю я и открыто смотрю в глаза, чтобы не сомневался.
Антон громко выдыхает и неожиданно впивается в меня губами, сильно прижимая к своему телу руками. Он целует меня и целует, совершенно не чураясь и не брезгуя тем, что совсем недавно кончил мне в рот. Понимаю - он показывает, что между нами нет границ, что рамки стерты, стеснение уничтожено. Я принимаю эти правила, а еще то, что люблю его.
Нас все еще потряхивает, когда мы принимаем вместе душ, чистим зубы одной щеткой. Когда приходится сушить волосы феном, начинаю клевать носом, силы остались где-то за порогом душевой. Антон видит это, нежно забирает из непослушных рук фен и начинает сушить мои волосы сам. Я лишь все это принимаю. Не отрываясь смотрю через зеркало в его глаза и принимаю.
Дальше мы возвращаемся в спальню, вместе меняем промокшее белье и падаем на кровать. Антон прижимает мое безвольное, сонное тело к себе и обхватывает двумя руками. Утыкается носом в шею и глубоко вдыхает. Почти уплывая в сон, я вспоминаю, что он мне так и не ответил.
- Так тебе понравилось? - бормочу устало, но настойчиво.
Антон снова глубоко вздыхает, словно его все еще не отпустило беспокойство и, наконец, выдыхает:
- Это было прекрасно, Калерия.
- Почему ты тогда выглядел таким обеспокоенным?
- Испугался, что переборщил, - наконец, признается он.
- Я ничего такого не заметила, - милостиво лгу, чтобы его не расстраивать.