Я сдаюсь без боя волнам дрожи и непонятному, крышесносному чувству, пульсирующему внутри меня.
Да и сопротивлялась ли я Громову вообще?
Л Л Л
В общагу Марк привозит меня за пару минут до ее закрытия. И честно пытаемся добраться до ее дверей как можно быстрее, но целоваться и бежать одновременно...
— Марк, все. Пусти, — смеюсь, уворачиваясь от тысячного поцелуя.
— Не могу. Еще хочу. еще и еще. — он прижимает меня к себе, делая жадный шумный вдох у моего виска.
— Меня сейчас не пустят.
— Значит, будешь ночевать со мной, — хрипло выдыхает Марк мне в ухо.
— Громов! — фыркаю с шутливым недовольством и с мольбой смотрю в чёрный омут его глаз. — Отпускай меня.
Хотя не хочу этого сама. Мне бы еще совсем немного его рядом.
Поджав губы и с кислым выражением лица, Марк выпускает меня из объятий. Как истинный джентльмен открывает и придерживает мне дверь.
— До завтра, — тоскливо бурчит он.
Не удержавшись, снова встаю на носочки, дарю быстрый поцелуй его губам и заставляю себя проскользнуть в открытую дверь. Прикладываю пропуск к турникетам, кивком здороваюсь с консьержкой и, на плохо слушающихся ногах, преодолеваю парочку ступеней к лифту.
— Лика! — громкий бас врывается в тишину холла общаги.
Не могу удержаться от улыбки и бешеного пульса, когда оборачиваюсь. Темноволосая голова Марка выглядывает из-за приоткрытой двери. А уже через секунду он появляется там весь.