Обычно это происходило, когда наследнику исполнялось пятнадцать-шестнадцать лет. Но, как ни прискорбно, в те годы Люциусу было не до половых трудностей своего сына, и эта традиция благополучно забылась, о чём, признаться, Драко весьма и весьма сожалел теперь. Нужно отдать должное отцу — контрацептивные чары он вбил в его голову, но на этом воспитание Драко отошло на задний план ввиду известных событий в магическом мире.
Подобная ситуация не была из ряда вон выходящей — Нотту-старшему было не до чистокровных традиций, пока он шатался по пожирательским сборищам, и Теодор Нотт взял решение этой проблемы в свои руки (точнее, охотно отдался опытной старшекурснице). А если говорить о Блейзе — его мать была занята то свадьбой, то очередными похоронами, и не без основания была спокойна за сына: из подобной ситуации он благополучно нашёл выход сам.
К тому же в последние несколько десятилетий этой традиции придерживались уже не в пример реже, чем полвека назад. Всё чаще юноши из чистокровных семей познавали секс без участия ведьм из дома «Только для джентльменов».
Но два года назад у Драко Малфоя не было ни возможности, ни желания самому позаботиться и деликатно ввести себя во взрослую жизнь.
Звёзды сложились так, что сейчас, в свои восемнадцать, он был девственником.
Драко Малфой стоически принимал подобный факт и совершенно не расстраивался по этому поводу, считая, что всему своё время.
Ладно, это было отнюдь не так. На самом деле желание познакомиться с этой стороной взрослой жизни с завидным постоянством всплывало на поверхность и отчаянно бултыхалось там, мешая чувствовать себя полноценным. А в последние несколько недель оно обострилось с невиданной силой. Виной этому, конечно же, была Грейнджер со своими мягкими губами, жаркими поцелуями и тихими стонами. Она возбуждала его так, что казалось, если она ещё раз дёрнется у него на коленях, то он кончит прямо в штаны.
Пора было переводить эти безумные поцелуи во что-то более серьёзное. Видит Мерлин, даже у Лонгботтома есть секс!
Вот такие мысли крутились в голове у Драко Малфоя, когда он с самым непринуждённым видом наблюдал за Грейнджер в библиотеке.
Она вдруг подняла голову, и её рассеянный взгляд упал на него, постепенно проясняясь.
— Драко? — прозвучало осторожно, как будто она боялась его спугнуть.
Он медленно склонил голову, не меняя позы. Драко был уверен, что он выглядит в меру загадочно и равнодушно. Если это нравится Грейнджер, он не против разыгрывать перед ней эдакого холодного аристократа. В целом, подобное весьма импонировало и было его самым обычным поведением.
— Давно ты здесь? — спросила она улыбнувшись.
— Не так чтобы, — после короткой паузы проговорил он и, оттолкнувшись от стеллажа, направился в её сторону. Гермиона внимательно следила, как неторопливо он приблизился к столу, выдвинул стул и аккуратно повесил свою мантию на его спинку. Опустился напротив неё, приняв расслабленную позу со слегка скучающим выражением лица.
— Что-то не так? — настороженно оглядев его, спросила Грейнджер, и в её глазах зажглась подозрительность.
— Мне бы хотелось прояснить некоторые моменты, — проговорил он нарочито низким тоном, не отводя от неё взгляда. Это было сложно, поэтому он, как можно небрежнее, положил руки на стол и переплёл пальцы, приготовившись к серьёзному разговору.
Брови Гермионы изогнулись в удивлении. Она закрыла толстую книгу и отправила её на край стола. Сцепила руки перед собой и подалась вперёд:
— Я слушаю.
У Драко вдруг закончилась решительность и осталась только внешняя бесстрастность. Он незаметно сглотнул, моргнул и прочистил горло.
— Наши отношения, Грейнджер. Это не просто так, и я… — он сделал вид, что многозначительно замолчал, хотя ему просто нужно было немного времени, чтобы собраться с мыслями. Ладони увлажнились и язык словно онемел, отказываясь произносить следующую фразу.
— Ты… хочешь расстаться? — дрогнувшим голосом спросила Гермиона. Её ресницы так мило затрепетали.
— Нет, — он поспешно произнёс это и взял её ладонь в свою, стараясь сделать это как можно спокойнее. К чёрту нерешительность. Он — Драко Малфой. Заглянул в её глаза, и…