— Ой, девочки, не знаю! — усмехнулась неприлично счастливая я. — Кажется, князь решил расплатиться со мной за всё и выдворить!
Мы звонко засмеялись.
— Тьфу тебя, госпожа! Не шути так! — фыркнула Лейла. Беатрис сбегала за плащом и сапогами и вышла.
— Погоди, госпожа, мы с тобой. Любопытно же, что он выдумал!
Я кивнула. Вместе будет веселее.
— Воистину, князь. И подарки княжеские! — удивлённо заметила Лейла, тоже собравшись идти с нами. — Даже завидно, госпожа!
За нами увязались новенькие, тоже закутались в плащи и нахлобучили на светлые головки шапки. Мы шли по пустому, тихому дому. Прислуга и гости ещё отсыпались после вчерашней попойки. Мы шумели и смеялись на весь дом, радуясь незнамо чему. Собирали монеты. Иногда попадались другие подарки: браслеты, колечки, бусы. Даже венец! Я стала вешать украшения на подруг. Было безумно весело. Уже щёки разболелись столько хохотать.
Так дошли до задней двери и вывалились всей гурьбой на заснеженный двор. Должно быть, был уже полдень. Но усадьба будто вымерла. Тишина.
— Вон туда! — указала пальчиком одна из новеньких служанок, девушка по имени Далия, на дорожку из монет. Тропа вела через двор к конюшням.
Сердце забилось в восторге. Я, кажется, начала догадываться, какой подарок меня там ожидает. Если это так, я буду счастлива до конца дней!
Мы поспешили. Девушки кинулись вперёд меня, собирая монеты в подолы платьев. Потом прибегали, чтобы ссыпать их мне в карманы. Мне уже было тяжело идти от такого количества золота в подоле. Гремела, как мешок. Перед конюшней мы остановились. Я замяла озябшие пальчики, волнуясь. Боялась зайти. От переполнявших чувств хотела плакать и хохотать, как дитя.
— Иди! — Лейла толкнула меня в спину.
Я пошла. Шагнула в полумрак. Монетки привели меня к стойлу, где стояла вороная лошадь с пятном во лбу и белыми чулками на ногах. Лошадь фыркнула и заржала, потянулась ко мне. Я увидела ведро с морковью у стойла, взяла одну морковку и протянула.
— Подарок, так и назову тебя, — широко улыбнулась я и погладила лошадку по тёплому носику. Слёзы счастья потекли по щекам. Лошадь обнюхала мои пальцы и пошлёпала мягкими губами. — Ой-ёй!.. У меня есть лошадь! Настоящая лошадь! И-и!..
Боги, Зиг, это лучший подарок в моей жизни! Как я могу ненавидеть тебя после такого?
Другие лошади возились в стойлах. Я увидела пятнистого жеребца князя, кажется, Ульва. Не решилась его трогать, укусит ещё. Всё-таки это боевой конь, а они всегда более злобные, чем все другие. Никак не могла прекратить гладить мою лошадку. Мою лошадь! Поверить не могу!
— С праздником Поворота, моя весна.
Я обернулась и увидела Зига. Он прошёл в конюшни и привалился плечом на столб, подпирающий потолок. Ухмылялся, довольный. Видел по моим мокрым глазам, что снова забрал моё сердце. Бесстыжий! Почему я так тебя обожаю?
— Зиг!.. — пискнула я и рванула к нему. Врезалась в его грудь и прижалась. Зарыдала от счастья. Крепко-крепко обняла его, вцепившись в кожаный ремень. Задушу своей любовью, дождётся у меня!
— Эй, ну хватит, киска. Ты должна смеяться, а не реветь. Как тебе лошадка? Красивая?
— Очень! Очень красивая, Зиг!
— Ну хвала богам, что угодил.
Он отстранил меня и взял ладонями моё лицо. Вытер слёзы большими, жёсткими пальцами. Улыбнулся.
— Прекращай плакать и собирайся. Поедем в город.
— Верхом⁈ — всхлипнула я. Мне уже не терпелось скорее сесть в седло. Никогда этого не делала. Отец не позволял, говорил, что это мужское занятие. Зиг же плевать хотел на все приличия, и теперь я впервые поняла, как это здорово!
Он вскинул рыжую бровь.
— Ну-у, тебе верхом пока рановато… — заметил князь. — Погоди до весны, будем тогда рассекать по горам. Пока поедем в санях. Особенно ты, моя драгоценность, — Зиг щёлкнул по носу. — Беги за платком. Я жду во дворе.