— Так и знала, что вы трахаетесь! — Жена зевнула и хлопнула сестру по вспотевшей булке. — Не забудь потом таблетку принять! А то будешь, как и я с пузом! Кого тогда нашему мужу можно будет трахать? Ха-ха! Вы все, или продолжите?
Китти застеснялась, спрятавшись у меня под подбородком, а Мери принялась третировать сестру нещадно щипая за мягкие места. Наконец та не выдержала и освободившись от моего фаркопа принялась мстить, подавляя большей массой и активностью. Жена попросила пощады и скоро мир был восстановлен, а мы отправились отмываться от того, что вытекло из младшей в процессе борьбы.
Вставшее к тому времени солнце подарило нам тихое утро, наполненное ароматом зелени и цветов и украшенное двумя обнаженными гуриями такими разными, но по-своему прекрасными.
Пробившая ограничительный порог, сексуальность младшей дорвавшейся до «сладкого» закономерно привела к тому, что почти две недели подряд она ночевала у нас ежедневно требуя секса, причем и вечером и утром, умудряясь соблазнить меня периодически в течении дня, прибегая к самым разным уловкам, которые вызывали гомерический смех жены, когда она заставала нас например в ванной, где я окучивал норку младшей, закинувшей ноги на мои плечи и сидящей на работающей стиральной машине.
В итоге, после вышеназванного срока гипер сексуальность Китти вскоре была частично удовлетворена и семейный тройничок перешел в более спокойную фазу, а Китти стала навещать нас не больше трех раз в неделю, приобретя наконец женскую плавность в движениях и вид знающей себе цену женщины, ха-ха!
В один из дней, когда я лежа в кровати старательно ощупывал живот жены, пытаясь понять куда спрятался ребенок, зазвонил телефон и голосом Стива, который Джобс принялся докладывать, что появился заказ на наши компьютеры в размере пятидесяти штук и требуется моя подпись в банке для получения на компанию кредита.
— Сколько говоришь нужно денег на комплектующие? Двенадцать штук? Не вешай трубку, я сейчас! Мери у тебя есть двенадцать тысяч?
— Конечно, милый! У меня с косметического салона еще оставалось пятнадцать тысяч, а за съемки мне заплатили двадцать пять и еще столько же заплатят, когда выпустят фильм.
— Отлично! Алле, Стив! Я перекину на счет фирмы пятнадцать кусков, а ты потом вернешь их после закрытия контракта. Да, я молодец! И ты молодец! Давай, работай!
— У тебя появился бизнес? — Милая вытянулась на кровати положив ладошки на свой животик и прислушиваясь к внутренним ощущениям. Я немедленно плюхнулся рядом и приложил ухо между ее ладошек, прислушиваясь к току крови в сосудах и легкому бурчанию в желудке.
— По-моему, тебе надо покормить ребеночка, — сказал, отрывая от жениного живота голову и целуя забавный пупочек.
— Только не твоей сметаной! — Поспешно сказала жена, прикрывая ладошкой домик для будущего младенца. Понятно, что я возмутился и, преодолевая деланное сопротивление, овладел своей женой, вспоминая как проделывал подобное переодевшись индейцем и давая волю фантазии, от которой тогда у обоих сносило крышу и доставляло море удовольствия.
— Паразит! — Высказалась жена, придя в себя после «изнасилования». — Девочка вырастет и отомстит! Иди готовь еду! Насильник!
Глава 13
Прошел еще месяц, когда животик любимой наконец начал округляться, добавляя ей аппетита и чувствительности в грудях, заставляя ее стонать от наслаждения, когда я ласкал ртом ее сосочки оправдываясь необходимостью их тренировки для будущего кормления.
— Боб! Ну хватит уже! — Изнемогала она по утрам, когда я проводил очередную сиськотерапию. — Трахни уже наконец и успокойся! — Она выставила свою попку лежа на боку в моем направлении, не позволяя больше при сексе моей туше давить на свой наметившийся животик.
— Ты меня не любишь, — пожаловался я, обнимая жену за талию и направляя свое озабоченное орудие между булок слегка раздавшихся бедер жены и протискиваясь в теплое местечко, предназначенное для этого природой.
— Люблю… Не толкайся! Нежнее, папаша! Хи-хи! Тебя кстати папа просил зайти. Не знаю зачем, ох! — Дальше милая принялась ловить неотвратимо накатывающий оргазм, превративший ее соски в два стоячих грибка и уверенно протыкавшие мои пальцы, высовываясь между ними спелыми вишенками, когда я придавил оба прекрасных сосуда своими ладонями и со стоном наслаждения разрядился, упираясь до основания в любимые булочки.
— Здравствуй Боб! — Тесть встретил меня в кабинете, когда я созвонившись приехал по его просьбе. — Присаживайся! Будешь пить? — Спросил он для порядку, прекрасно зная, что я не пью спиртного просто так.
— Выпью лимонада, а вы?