— Вы… — начала Лилия, но Станислав Михайлович решил тотчас внести уточнение:
— Нельзя же сразу в ЗАГС, не познакомившись, не попробовав друг друга. — Тут он слегка призадумался и спросил: — Прости, может, у тебя еще не было мужчины?
Лилия прерывисто вздохнула, с тоской огляделась вокруг и неожиданно без всяких околичностей ответила:
— Нет, был…
Станислава Михайловича будто к стулу пригвоздили.
— …мальчик один… — на легком выдохе, опустив глаза, прошептала она.
«Мальчик один…» — продолжали эхом отдаваться ее слова в голове Пшеничного.
Перед его мысленным взором тотчас возник «один мальчик», обнимающий и бесстыдно ласкающий Лилию. Но когда он ясно нарисовал себе эту картину, то, как ни странно, от сердца отлегло. «Мальчик и девочка, невинное начало. Вот если бы она сказала тридцатилетний или сорокалетний видавший виды развратный мужчина, а то мальчик… Да просто пасторальная шалость, просто Дафнис и Хлоя, не ведущие, что творят».
— А сколько этому мальчику лет было? — все-таки решил уточнить Станислав Михайлович.
Лилечка опять вздохнула:
— Семнадцать.
— И где же он теперь?
— Уехал. В Германию. Денег заработать. Обещал вернуться через год, но не вернулся. Сначала письма писал… Не часто, но все-таки, а потом…
— А ты все его ждешь?
— Нет. Перестала.
— Тогда вернемся к моему предложению познакомиться поближе. Ты мне нравишься, а я как тебе? — попытался скрыть свое волнение под маской цинизма Пшеничный.
— Да я о вас вообще не думала. Вы-то наверняка женатый.
— Ты еще забыла сказать о разнице в возрасте, — с ироничной учтивостью подсказал Станислав Михайлович.
— Нет, не забыла. Но какое это имеет значение? Любят ведь человека, а не его возраст.
— Хорошо сказала, — ухмыльнулся Станислав Михайлович. — Ну так что?..
Лилия чуть заметно пожала плечами:
— Не знаю. Да вы ведь женаты?..
— Пусть это тебя не волнует. Считай, что развелся и свободен, если подойдем друг другу.
— Как-то так сразу…
— Почему же сразу? Вот поедем на гигантском пароме в Финляндию. Я забронирую две каюты. Захочешь, придешь ко мне, не захочешь… — Станислав Михайлович взмахнул рукой, показывая, что она вольна в своих действиях.
— Ну, не знаю… — покусывая губы, с горящими от волнения щеками ответила Лилия.
Станислав Михайлович рассмеялся:
— Зато я знаю. Паспорт заграничный есть?
— Нет.
— Значит, сделаем.
— А как же курсы, моя работа в салоне? Меня менеджер ни за что не отпустит.
— Верно, ни за что не отпустит, а за что-то еще и счастливого плавания пожелает. Вылетаем в Питер в пятницу. Ночью садимся на паром. Субботу и воскресенье проводим в Хельсинки. Ночью опять на паром и днем в понедельник в Москве. А пока будут делать тебе паспорт, думаю, за три дня уложатся, я начну ухаживать за тобой, чтобы не так сразу, — рассмеялся Станислав Михайлович.
Лилия тоже рассмеялась:
— Да ну вас! А как вы будете это делать?
— Очень просто. Куда ты хочешь пойти сегодня вечером?
Ему нравилась ее почти детская растерянность, какая бывает, когда на день рождения дарят сразу столько коробок, что не знаешь, с какой же начать открывать.
После размышлений Лилия призналась, что никуда особенно не хочет.
— Ладно, сначала поужинаем, а потом решим. В половине восьмого я за тобой заеду.
Он подъехал, опоздав минут на пятнадцать. Лилии у выхода из салона не было.