Сворачиваю плед и набрасываю его на спинку дивана, когда он спускается по лестнице.
— Ты рылась в моем доме?
— Что? — фыркаю от смеха — так я всегда делаю, когда мне нужно убить время, чтобы попытаться придумать ответ. — Ммм. Нет.
Я тереблю подол рубашки и избегаю зрительного контакта.
— То есть. Не совсем. Эй… — я наклоняю голову набок и встречаюсь с ним взглядом. — А что находится за той запертой дверью? Ты доминант?
Он этого не подтверждает, но когда выпрямляется в полный рост, его руки опускаются с бедер и сжимаются в кулаки, то я знаю.
И мысленно падаю в обморок.
— Как ты сюда попала? — Он не спрашивает, а говорит так, что я понимаю: если ему не скажу, он меня придушит.
— Ну, началось все с того, что я случайно села не в ту машину.
— Е*аный кретин! — взрывается он, а я тихо стою, пока он берет свой телефон.
Он кричит кому-то, чтобы тот немедленно поднялся сюда, отключается и набирает номер кого-то другого. Должно быть его перенаправляют на голосовую почту, потому что он просит этого человека перезвонить ему.
Он кладет телефон в карман, и его взгляд падает на пакет.
Тот, что я оставила на столешнице.
Он начинает его поднимать.
— Я бы не стала…
Он бросает на меня взгляд, говорящий «заткнись нахрен». Кажется, его глаза скорее темно-серые. Или зеленые. Я должна подойти поближе. Или держаться на расстоянии, учитывая, что пакет сейчас у него в руках.
Он подносит его ближе к лицу.
Нюхает…
— Это…
— Собачье дерьмо.
Он роняет пакет, будто тот отравлен. Берет себя в руки, откашливается и вытирает руки полотенцем, достав его из ящика стола.
— Есть ли причина, по которой ты положила на мой стол пакет с собачьим дерьмом? Стол, где я, мать твою, ем?
— Вау, — выдыхаю я, с благоговением качая головой. — У тебя действительно приятный голос. Такой сдержанный и глубокий. Идеальный для закадрового голоса.
— Какого хрена ты положила пакет с дерьмом на мой стол? Ты повернутая, что ли? — Такой контролируемый…
— Приятель. — Я поднимаю руки вверх. — Это всего лишь собачье дерьмо. Не надо быть таким мудаком. Некоторые люди пробежали бы по улицам Чикаго в снежную бурю за этим самым пакетом собачьего дерьма.
Кажется, он сейчас снова взорвется.
Знаете, как в любовных романах героиня всегда просто «знает», что герой никогда не причинит ей вреда? Будто она чувствует это в нем есть или типа того? Я пытаюсь нащупать в нем это качество. И не совсем уверена, что нахожу его.
Дверь открывается, и мы оба оборачиваемся к мужчине средних лет, одетого в костюм и фуражку, какие носят водители лимузинов.
— Вы хотели меня видеть, мистер Суэггер?
Мистер Суэггер. Это имя действительно ему подходит.
Он указывает на меня длинным, ухоженным, возможно, талантливым пальцем.
— Росс, кто она, нахрен, такая?
Росс смотрит на меня, потом снова на мистера Суэггера.
— Мисс Симс, сэр?