Теперь разговор с Верховцевым таким уж рисковым и судьбоносным не воспринимался! Он устал! Он страшно устал от душевных метаний! Он страшно устал и от выбора, которого не было, и от придумывания слов, которые отцу его принципиальную позицию донесут категорично, но не будут обидны!
Он устал! Он страшно, до опустошения, устал!
- У себя? – не снижая накала спасительного равнодушия, проскрежетал он отцовской секретарше.
- Входите, Александр Викторович! Он Вас ждёт! – растянулись в едва заметную улыбку монументально-безэмоциональные губы.
Ждёт, значит? Ждёт с середины прошлой недели! Он притушил всплеск волнения, поправил пиджак и потянулся к двери.
- С-счастливо! – едва заметно прошелестело ему в спину, и Александр Викторович мог бы и удивиться, поскольку отцовский «цербер», в своей непробиваемости, даже не шёл ни в какое сравнение с его «комнатной собачонкой»!
Но он диссонансную реплику пропустил мимо! Ему сейчас было точно не до того! Мужчина толкнул дверь, ворвался в кабинет и, как и собирался, категорично начал:
- Отец! Я тебя всесторонне ценю и уважаю! Но меня вырастил, любил и был мне настоящим папой…
Он не успел закончить, потому что Верховцев явно не собирался выслушивать отказ! Правда, так ему думалось лишь в первую секунду! А во вторую, отец по названию, а не по существу, его обескуражил:
- Я так и думал! Ладно, проехали! Что там «второе»? Ты поговорил с Альбиной?
Ч-ч-чёрт!!! Альбина!!! Точно!!! Но ему, в последние дни, было точно не до того!!!..
Уже позже… наверное, спустя годы… в общем, когда, с того конфликта-не конфликта утекло много всякой важно-неважной воды, Александр до конца понял эту отцовскую фишку! Только досконально изучив отцовский характер… Объективно изучив, без примешивания чувств, эмоций и всё ещё полудетских волнений!
Когда и сам стал такой же безэмоциональной и гранитно-непробиваемой махиной!!! Когда и сам незаметно и во всём сделался на старика-Верховцева похожим, как пресловутый однояйцевый близнец!
Никто тогда и не ожидал никаких смены отчества и фамилий! Никто, столь радикально, не планировал его менять!!!
Отец менял его, да! Но всё это происходило столь тонко, столь ювелирно!!! А изменение метрики – это было пошло, топорно и плебейски-грубо!!!
И отец, в отличие от него, всё самое главное и, кажется, с первых же минут, просёк в сыне! Глубокий, прозорливый и так тонко, так точно всё в людях определяющий человек!!!
Поэтому Верховцев даже не сомневался, что, на такие требования, получит однозначный и безапелляционный отказ!!! Даже ни секунды не сомневался!!!
Наверное, за «щенячьими метаниями», ему было даже любопытно наблюдать! Как, с академическим интересом, завзятый бабочник-энтомолог, наблюдает за телоджвижениями предсказуемого и не интересного ему, бабочнику, навозного жука!
Фишка была в другом! И, надо признать, блестящая фишка, которую и сам Александр Викторович взял на вооружение! Только много после!
Выдвинув два завуалированных требования, одно из которых было не воплотить, старик, таким образом, властно подтолкнул его к срочному решению второго!
Сын слишком, на взгляд отца, затягивал с уже решённой и рассмотренной со всех ракурсов, женитьбой! Вот Верховцев Веретенникова к срочному предложению руки и сердца, получается, так тонко и подтолкнул!..
Правда, тогда, «вот-прям-щас», выполнить негласное распоряжение оказалось невыполнимым! Альбина, заскучав без свиданий и не оценив, всё ещё по-зимнему «весенний» Питер, умотала «развеяться», на острова!
И, к сожалению, именно эта несогласованность его собственных решений и ветреных действий невесты, вышли Александру Викторовичу болезненным боком!
Именно, из-за невозможности «окольцевать» выбранную девушку тут же, и ввели хорошего человека и, со всех сторон, рассудительную, сдержанную и достойную личность, в пламенно-адовый, но с привкусом чего-то невероятного (о чём он, к сожалению, будет ещё до-о-олго помнить!)... всё это фатальное, Александра Викторовича и подтолкнуло ввязаться в, явно ему не характерный и остро-эмоциональный, с невероятным накалом, блуд!..
Маша, пережив столько всего и страстно осудив себя за допущенные ошибки (и, как это они со Светкой успешно проворачивали и раньше), остановилась на том, что «вздорную страницу», чтобы больше не беспокоила, следует вдумчиво перевернуть!
Отделавшись от ключей и убедив себя, что их личности остались инкогнито (а значит, немножечко непорядочно, ни за что платить не надо), она успешно продолжила жить, как раньше.
Без пугающих треволнений, без эмоционального накала, без сладостных искушений, которые, для порядочной девушки, даже неприличны…
А эстетически-совершенный образ элегантного «Шляпника», раз уж всё так некрасиво получилось, пришлось вынужденно выкинуть из головы!..
Дни потекли нестрашно и скучновато-рутинно. Потекли до субботы – когда Светке ВДРУГ проклятая шлея не попала под хвост!!!
И ладно бы, одна, чуток безалаберная и чуток непредусмотрительная Светка! С подружкой-то, как раз, тут всё понятно – у неё вечно всем, только крайне неразумным, забита слишком ветреная головка!!! И одной Светке, с её идеями «провести время феерично», Машка вполне смогла бы противостоять!
Но тут неожиданно (и воодушевлённо!) Пашка принял предложение Светы! Принял настойчиво! Принял, под соусом, что он, де, во-первых, что-то там «не распробовал», поскольку, по-глупому, был «тогда» трезв…
А во-вторых… Во-вторых, Маша взглянула на стабильно-нерешительного товарища иными глазами! Павел неожиданно в непредсказуемую сторону переменился!
У пацана «заиграла кровь», нарисовалась, не характерная ему, «спонтанность», а всю психику охватил душевно-нездоровый и крайне неосмотрительный кураж!!!..
- Не ссыте, девки! Нас не узнают! – мальчик, по-видимому, решил, что если вворачивать грубые слова, демонстрировать кризисную «брутальность» и держаться вычурно-амикошонски, то можно уверенно «повзрослеть» в глазах девчонок!
И его новая манера себя с вызовом держать и фамильярно изъясняться, делала любое привычное сопротивление невозможным! ТАКОМУ Пашке, Маша, даже если и собиралась, то никак не могла сообразить, что надо бы настойчиво сказать!..
ГЛАВА 14.
На выборе «кабака», они остановились, в общем-то, логично! Куда, спрашивается, идти двум недоразвитым провинциалкам, если не в клуб, где они уже освоились и всю положенную куртуазность в себя впитали?
В другом месте, может так статься, и порядки, и традиции не те! И не хотелось бы (тем более, в трезвом состоянии, когда любой ляп и заминка воспринимаются ещё остро), начинать сначала пока незнакомое «раскованное дело»!
Да и Пашка, казалось, окончательно разошёлся! Мальчик, зачем-то, неважное, но сильно его задевшее, вспомнил! Вспомнил, что его пренебрежительно «пацаном» и «школьником» называли! И решил, что ему жизненно необходимо, со «слепыми обидчиками», «договорить»!
То есть, получалось, в злосчастный клуб выдвинулись две беспросветные дуры, у одной, из которых, в одном месте играли полная безголовость и безумный, нездоровый, в психическом смысле, буйный кураж, а вторая, попросту, была бесхребетная рохля, которая, по-настоящему настоять на своём мнении слабохарактерно не решилась!
Ну и, плюс, ментально недоразвитый, зато, с играющими через всю психику, гормонами, мальчик! Мальчик, который собирался кому-то и что-то, про свою взрослую мужественность, «досказать»!..
Клуб, почти привычно, принял их в свои «густонаселённые» объятья! И свободного столика для них не нашлось, как и в прошлый раз!
- Это – знак! – чему-то буйно возрадовалась Света, когда тут же обнаружилось, что их «ждут» уж почти закреплённые за ними табуреты, – Это, товарищи дорогие, как я вижу, судьбоносный знак!..