— Какое двойное убийство, вы с ума сошли? Решили повесить на меня все ваши висяки? Повторяю, мне не в чем сознаваться, — Николай даже взвизгнул от переизбытка эмоций и чувств.
— Обычное двойное убийство. Ваша любовница была беременна и судя по всему, вместе с ней вы убили своего ребёнка. Как вам такой расклад? Скоро будут готовы анализы ДНК и что-то мне подсказывает, что именно вы являетесь отцом.
Николай продолжал потрясать кулаком, грозя следователю немыслимыми карами. Но привыкший к подобным угрозам, Павел Афанасьевич не обращал внимания. Он вызвал охранника и задержанного сразу же увели.
Камера, куда привели Николая, была рассчитана на шестерых. Один заключённый стоял у зарешеченного окна, докуривая спрятанный в кулаке бычок, а остальные четверо сидели за столом. Они еле успели спрятать самодельные карты и с нетерпением ждали, когда закроется дверь.
После этого пять пар глаз с интересом уставились на вновь прибывшего. Любой, кто впервые оказывался в СИЗО, выглядел потеряно и жалко, что в общем-то немудрено, а этот хлыщ вёл себя так, словно был хозяином.
Ни с кем не поздоровавшись, Николай последовал к койке, на которой лежал свёрнутый матрас, здраво рассудив, что место никем не занято. Последние слова следователя постепенно дошли до преступника и медленно, но верно, погружали его в состояние глубокой прострации.
Одно дело, когда о беременности твердит преследовавшая его покойница, и совсем другое, когда это подтверждает кто-то другой. Он был потрясён, наконец осознав, что возможно виновен в гибели собственного ребёнка.
Мужчина задумался и не услышал, как один из сокамерников обращается к нему, требуя представиться, как положено. Но Николай молчал и это было его большой ошибкой.
Глава 25 Надо подлечиться
Вопреки правилам СИЗО, запрещающим своим постояльцам лежать среди белого дня, Николай расстелил свалянный матрас и лёг, уставившись перед собой. Голова распухла от множества мыслей, заставляющих думать и размышлять.
Но из-за эмоций, переполняющих до краёв, и от чувства вины, он никак не мог сосредоточиться на чём-то одном. Кроме того, в камере стоял спёртый воздух и нос никак не желал привыкать к специфическому амбре, состоявшему из сложного сочетания запаха пота и грязных ног, что исходил от немытых тел остальных обитателей.
К этому запаху примешивалась вонь, доносившаяся из угла, где было расположено отхожее место, именуемое живописным словом параша. Николай беспрерывно морщился, показывая всем своим видом, что не привык к подобным изыскам.
К простым людям, не обличённым властью и деньгами, он всегда относился с превосходством, считая себя во сто крат лучше и умнее. Надо ли говорить, что уголовники были для него обычным отребьем?
Он не считал нужным здороваться и вести беседы с этими грязными отбросами общества, с которыми ему довелось пересечься лишь волею случая, да и то ненадолго. Ничего, скоро всё изменится.
Как только прибудет адвокат, это досадное недоразумение будет тут же исправлено. Задержанный заранее предвкушал, как следователь будет униженно лебезить перед ним, пытаясь оправдаться за свои действия.
Он закрыл глаза и мысленно представил эту картину, когда над ним вдруг навис сокамерник и загородил свет, исходящий от окна. Пахнуло ещё большим смрадом и Николай недовольно поморщился.
Один из сидельцев по кличке Шнырь решил накнокать лоха, или, выражаясь воровским языком, подыскать жертву для игры в карты. Он несколько раз обратился к новичку с места, но тот делал вид, что не слышит и оставался лежать, пришлось подойти самому.
— Эй, фраерок, ты глухой или как?
— Вы что-то хотели, уважаемый?
— А ну быра встал со шконки и дал о себе полную раскладку.
— Я вас не понимаю, прошу выражаться яснее.
— Не понимаешь? Да ты у меня ща на цирлах дыбить будешь.
— Будьте добры, встаньте чуть подальше, вы нарушаете границы моего личного пространства.
Шнырь вначале оторопел о такого нахальства, а потом рассвирепел. Он оглянулся на корешей, как бы призывая тех в свидетели, что вахлак совсем оборзел, после чего исторг из себя поток отборной брани, состоявший из непонятных слов.
— Что? Ты мне тут ещё вякать удумал, форшмак недоделанный? Ах ты бажбан базарный, ты в самом деле валенок или только прикидываешься? Да ты у меня сейчас будешь верзать через варежку.