"Заткнись, Золотой Мальчик. Мне это чертовски надоело. Твои друзья избивали меня МЕСЯЦАМИ! А ты стоял рядом с ними и С УЛЫБКОЙ СМОТРЕЛ! Я, черт возьми, устал принимать твое дерьмо! Вы видели это сегодня. Ты знаешь, на что я сейчас способен. Так что давай, разозли меня, ублюдок!»
Это последнее слово я, по сути, плюнул в него со всей отвращением, которое только мог выразить, намекая на то, что я знал. «Посмотрите, как это сработает для вас».
Он заметно побледнел и сделал несколько быстрых шагов назад от меня. Очевидно, это было не то, что он ожидал. Я не просто кипел, я на самом деле надеялся, что он попытается что-нибудь сделать, чтобы я мог разорвать его на части. Мои кулаки были сжаты, ногти больно впились в ладони, а тело буквально тряслось от гнева. Количество чистой ненависти, внезапно взорвавшейся внутри меня, напугало даже меня самого. Но он был там, в школьном коридоре. Он видел насилие. Он знал, что может случиться, если он снова доведет меня до крайности.
К моему великому удовольствию, он повернулся и ушел, не сказав больше ни слова. Мои глаза следовали за ним, пока в поле моего зрения не вошла Ева, которая все еще стояла у подножия лестницы. Мне было так же приятно видеть испуг на ее лице, прежде чем Логан подошел к ней, схватил за руку и потащил вверх по лестнице. Когда они скрылись из виду, я вернулся на кухню, чтобы взять что-нибудь, чтобы убрать беспорядок, и пожаловался на потерю полдника.
Примерно через два часа я услышал стук в дверь. Открыв его, я оказался лицом к лицу с Евой. К настоящему времени я значительно успокоился и просто смотрел на нее со скучающим выражением лица. Она посмотрела на меня, открыла рот, чтобы что-то сказать, но потом, кажется, опешила. Ее рот снова медленно закрылся, глаза начали блуждать по моей комнате, и на ее лице появилось выражение, которое я не мог уловить.
Как будто она была раздражена. Или нервничает. Или, может быть, почти как будто она была обеспокоена. Я осмотрелся вокруг, но не увидел ничего тревожного. Честно говоря, осталось не так уж и много. За последний год моя комната утратила большую часть своей индивидуальности.
У меня был гардероб, письменный стол со стулом и двуспальная кровать. Я думаю, поскольку они никогда не планировали делить со мной мою кровать, у них не было необходимости покупать мне кровать побольше, как они сделали для других своих детей. Кроме этого, остался только мой холодильник и две полки с моими фантастическими романами.
Картины, которые раньше стояли на этих полках, переместились в ящик, когда друзья, которых они показывали, отдалились от меня. Плакаты и мелкий мусор отправились в мусорку, когда я потерял интерес к большинству своих хобби. Теперь самым заметным предметом в комнате был мой стол, на котором стоял мой компьютер и все мои документы, такие как счета, которые я выписывал, и налоговая чушь, в которой я не мог разобраться. Это больше походило на офис, в котором кто-то поставил гостевую кровать. Итак, не понимая, в чем может быть проблема Евы, я оглянулся на нее и подождал, пока она соберется с мыслями.
"Что?" — нетерпеливо спросил я, когда она и через минуту все еще не могла взять себя в руки.
" Я просто… я… "— она запнулась, но снова остановилась.
«... сука. Я знаю, Принцесса. Но сделай мне одолжение и перестань тратить мое время. У некоторых людей есть дела, которые вас не касаются».
Теперь она выглядела обиженной. Сука выглядела обиженной! После всех слухов, которые она распространяла, всех ругательств, которым она подвергала меня, всех оскорблений, которые она бросала мне в лицо всякий раз, когда находила для этого возможность, ее это задело .
«Не называй меня сукой, Крошка Тим! Не сваливай на меня свое разочарование, я не виноват, что ты не можешь привлечь ни одной девушки».
«На самом деле это так. Это ты начала распространять эти чертовы слухи по школе. Ты также была той, кто заставил других чирлидерш смеяться надо мной и начала это дерьмо, в котором я зарыт!»
" Я не… " — всего на секунду она выглядела испуганной, но быстро взяла себя в руки. «Это не слухи, если они правдивы!»