Её взгляд метнулся вверх. Настороженный, при упоминании о её сестре-близняшке. — Она в порядке.
— Раньше я получал от неё рождественские открытки, но они перестали приходить год или около того назад. Я подумал, может быть, ты запретила ей связываться со мной.
Она рассмеялась. — Не льсти себе. Меня это не так уж сильно волновало. Но не принимай это на свой счёт. После развода она вообще перестала посылать рождественские открытки.
— Ах. Мне жаль. Я не слышал.
Они с Дейзи были достаточно дружны в колледже и во время их с Эммой помолвки, но после того, как они с Эммой расстались, он решил, что вполне естественно, что сестра-близняшка Эммы не приглашала его на званые ужины.
— Да, её бывший муж – тот ещё придурок, – сказала Эмма. — Всё, чего Дейзи когда-либо хотела, это создать семью, но Гэри годами откладывал это на потом, говоря, что ему нужно сосредоточиться на карьере. Что у него нет времени на семью. И вдруг, ни с того ни с сего, он подаёт на развод. Оказалось, что он связался со своей начальницей. Которая была... подожди-ка... беременна его ребенком.
— Ауч.
Эмма кивнула. — Именно. Дейзи тяжело это восприняла, но сейчас она приходит в норму. Она всегда так делает.
— А твой отец?
При этих словах глаза Эммы стали немного ледяными. — Я удивлена, что ты не знаешь. Он доверял тебе больше, чем когда-либо доверял мне.
Алекс тут же пожалел, что спросил, потому что, чёрт возьми, это было... обвинение Эммы было правдой.
Уинстон Синклер безумно заботился о своих дочерях, но он также мог быть женоненавистническим ослом, который не думал, суя свой богатый, с хорошими связями нос туда, куда ему не следует.
Тем не менее, у Алекса иногда возникали добрые мысли по отношению к этому мужчине. Не только потому, что он помог парню из колледжа, у которого не было ничего, кроме футбола, и дал ему шанс на настоящую карьеру. Но и потому, что именно Уинстон был ответственен за то, что Эмма и Кэссиди сошлись, пусть и случайно.
Однако этот человек также стал катализатором того, что в ночь перед свадьбой всё пошло наперекосяк.
Из-за этого мысли Алекса были мрачными и яростными.
— Эмма...
Она подняла руку. — Мы не обязаны этого делать, Кэссиди. Вообще-то, давай не будем этого делать.
Он приказал себе не обижаться на отказ.
— И всё же, есть кое-что, что меня интересует с тех пор, как ты приехал в город, – сказала она, слегка прищурив глаза. — Почему Нью-Йорк? Почему «Оксфорд»?
Он слегка улыбнулся. — Ты хочешь знать, знал ли я, что ты работаешь в «Стилетто», когда я пришёл работать в его братский журнал?
— Я задавалась этим вопросом.
— Нет, – сказал он просто. Честно. — Я не знал. На самом деле, я подписал контракт за несколько месяцев до фактической даты начала работы. До того, как ты получила эту работу.
Она налила себе ещё один бокал вина и покачала головой. — Я куплюсь на это. Чертовски удачное совпадение, не так ли?
— Да. Хотя, возможно, не такое уж и совпадение, если учесть, что наши амбиции всегда пересекались. Ты всегда хотела писать, а я всегда хотел быть в печатных изданиях.
— О, я хорошо это помню, – сказала она, насмешливо поднимая за него бокал. — Именно по этой причине ты хорошо ладил с моим отцом, верно?
Дерьмо. Он вляпался прямо в него.
Эмма расширила глаза, как будто только что вспомнила о чём-то. — О, подожди... разве не по этой же причине ты согласился пойти на свидание с его дочерью в первую очередь?
— Для той, которая не хочет говорить на эту тему, ты, определённо... говоришь об этом.
— Ты прав, – сказала она, поднимая руки. — Давай не будем. Тогда расскажи мне что-нибудь ещё. Я знаю, что ты удрал из Северной Каролины до того, как свадебный торт зачерствел. Куда ты отправился?
Он улыбнулся. — И ты ни разу не искала меня?