Сервиан начал всё больше времени проводить с Ионой, полностью забросив королевские заботы. Если бы не Лаурель, периодически утаскивающий собрата почти за шиворот под холмы, то Неблагой двор наверное бы и вовсе захирел. Уговоры на фейри не действовали и даже несколько устроенных Ионой ссор тоже не помогли — Виан дневал и ночевал в поместье Блэкклоу, нагло заняв соседние покои рядом с герцогскими. Для Лауреля, впрочем, выделили комнаты в том же крыле.
Общение с Алееной становилось всё теплее, чему Иона в тайне радовалась. Без влияния Кассандры и Эсселта младшая потихоньку исправлялась и взрослела, хоть и оставалась до сих пор по-детски наивной в некоторых вопросах.
Вместе они обсудили наряды на помолвку, украшения зала и даже букет, который будет в руках Алеены. Судя по желаниям, которая высказывала младшая Блэкклоу, она и правда начала меняться. Платье, эскиз которого девушка нарисовала сама, было более чем скромным, без лишних оборок и рюшей, букет тоже подобран со вкусом. Посмеиваясь, герцогиня не удержалась от шпильки в адрес прежних предпочтений Алеены:
— Надо же, а я думала, на помолвке будет торт с твоей головой, а не изящная невеста.
— Ох, представляю, как бы злился Лаэрт. — Алеена рассмеялась следом за сестрой, после чего покачала головой, не переставая улыбаться. — Нет, мне конечно хочется чего-то интересного, но в то же время я так боюсь переборщить.
— Хм… Тогда давай кое-что добавим.
Пара штрихов и небольшое примечание на листе, где Алеена набросала эскиз, и будущая императрица удивленно округляет глаза. Всего лишь добавленная накидка из тонкого газа, усыпанная мелкими драгоценными камнями и замена ткани — и наряд выглядит уже иначе. Для себя Иона тоже набросала эскиз, но поскольку рисовала она, как курица тем местом, которым несёт яйца… Швея долго крутила лист в руках, но так и не смогла разобраться, что и где. В итоге пришлось разбираться всем вместе, потому что герцогиня умудрилась сама забыть, что именно хотела видеть в своём наряде.
Примерно за месяц до торжества Иона решила расставить все точки над и, едва Сервиан появился на пороге поместья, утащила его в кабинет для приватного разговора.
— Виан, ты ведь пойдёшь со мной на помолвку?
Не сказать, что Иона боялась отказа. Она за это время так привыкла к присутствию фейри, что уже сама начинала тянуться к нему за объятиями и невинными прикосновениями. На то, чтобы зайти дальше, смелости девушке пока не хватало, а сам Виан не торопился с этим.
— Конечно, пойду. Зря я у тебя узнавал, какого цвета платье ты собралась шить?
Радостно улыбнувшись, Иона крепко обняла фейри и в порыве эмоций чмокнула в уголок губ. Чуть покраснев, девушка тем не менее не отшатнулась, как обычно. Вместо этого она внимательно смотрела на золотоволосого фейри, смутно ожидая какого-то ответа, который не замедлил прийти. Сервиан, лукаво усмехнувшись, обнял Иону за талию, крепче прижимая к себе и коснулся её губ своими, вкладывая в первый поцелуй всю нежность, на которую только был способен.
Возможно, что-то бы и произошло дальше, но в кабинет ворвались Крагхаул вместе с Даркфлоу. Заметив обнимающуюся пару, мужчины сначала замерли. А потом оба, не сговариваясь, набычились и глухо зарычали, привлекая внимание к себе. Иона и Виан вздрогнули, повернувшись на звук.
— Ой. — Сервиан шало улыбнулся и, коротко чмокнув девушку в щёку, метнулся к окну, на ходу смеясь. — Душа моя, я обязательно буду!
— Стоять, сволочь белобрысая!
— Ну, попадёшься ты мне, Сервиан!
Герцоги, бросившиеся за фейри, успели схватить только воздух — Виан переместился прямо в прыжке, едва успел оттолкнуться ногами от подоконника. Переглянувшись, мужчины повернулись к Ионе и возмущённо на неё уставились. И если праведный гнев в глазах Крагхаула девушка ещё могла понять, то вот злость Клода её удивляла. Изогнув бровь, Иона скрестила руки на груди и выжидающе уставилась на герцогов, давая понять, что виноватой себя не чувствует и ждёт объяснений.
— Ты ничего не хочешь нам сказать?
— Хочу! — Герцоги тут же воодушевились. — Стучаться не учили?
Хвала Богине, им хватило совести смутиться. Бэрр так и вовсе отвернулся, задумчиво почёсывая бороду. Но Даркфлоу, снова поймав настроение «устрой головомойку почти-дочери», насупился.