— Что там такое, Мика? — спрашивает Тобиас, ухмыляясь, когда я сжимаю руки в кулаки и стискиваю зубы.
— Он заблокирован, Тобиас, — хнычет другой близнец, а затем они обмениваются взглядами. — Как ты думаешь, есть ли какой-нибудь способ, которым мы могли бы его разблокировать? Нетрадиционным способом? — Тобиас выскакивает из-за стойки, в то время как Мика хватает меня за руки и удерживает на месте.
— Не смей! — рычу я, но Тобиас уже достаёт из ящика разделочную машину для мяса и кладёт мой телефон на разделочную доску перед собой. — Я расскажу своему отцу об этом. Он, чёрт возьми, уничтожит тебя!
— Твой отец? — говорит Черч, складывая руки на груди своего тёмно-синего блейзера. — Директор, который зарабатывал гроши в Калифорнии, пока не переехал сюда? Ты думаешь, у него есть реальная власть над нами? Это забавно.
— Дай. Мне. Мой. Телефон. — Мой голос дрожит, я так зла. Тобиас поднимает на меня взгляд, изумрудные глаза темнеют от озорства, а затем он разбивает экран, в то время как другие парни ошеломлённо смотрят на это. — Ты долбаный придурок!
Спенсер задирает рубашку и поворачивается, так что я могу видеть огромный пурпурно-черный синяк у основания его позвоночника.
— Да? Мы — придурки? На следующий день я едва мог ходить. Не жалуйся, пока получаешь по заслугам. — Он опускает рубашку, бросается к двери и уходит.
Мика отпускает меня, и я, спотыкаясь, подбираю осколки своего телефона, радуясь, что все мои фотографии настроены на автоматическую загрузку в облако. Но… это не вернёт мне мой телефон.
Мои глаза наполняются слезами, но я отказываюсь плакать перед этими придурками, поэтому я отправляюсь в общежитие, открываю свой ноутбук и звоню Коди по видео-связи.
На этот раз он действительно отвечает.
— Коди! — я щебечу, когда он появляется на экране, заходящее солнце освещает его лицо, а на заднем плане океан.
— Привет, Шарлотта, — говорит он, пряча голубые глаза за очками. Через мгновение он поднимает их и, прищурившись, смотрит на меня. — Ты плачешь, детка?
— Я ненавижу это место, — шепчу я, слыша, как мой голос срывается. Это первый раз, когда я позволяю себе сломаться с тех пор, как попала в Адамсон. У меня серьёзная проблема с эффектом FOMO (боязнь что-то пропустить) (прим. — Эффект FOMO (fear of missing out) — синдром упущенной выгоды. Обычно он проявляется как тревога по поводу того, что где-то прямо сейчас происходит что-то важное, захватывающее или полезное, а вы об этом не знаете и можете пропустить) и вид Коди на пляже с кучей наших друзей на заднем плане убивает меня. Выглянув наружу, я вижу только красные, жёлтые и золотые листья и несколько белых пятен там, где всё ещё лежит снег.
К чёрту Коннектикут.
— Да? Я думал, это временно. Когда ты вернёшься? Я скучаю по тебе. — Он улыбается, и моё сердце разрывается надвое. Прикасаясь пальцами к экрану, я вздыхаю.
— Я правда пытаюсь. Папа разрешает мне вернуться, по крайней мере, на Рождество. Думаю, что смогу настоять на своём, когда буду там. Он же точно не сможет заставить меня сесть на обратный самолёт, верно?
В прошлый раз он сказал мне, что хочет, чтобы я приехала и осмотрела территорию, помогла ему сделать выбор. Он позволил мне взять с собой Монику и устроить девчачий уик-энд, съездив на день на нашей арендованной машине в Нью-Йорк. Однако когда пришло время уезжать… только у неё был билет обратно в Калифорнию.
Папа обманул меня.
— Эй, это не так уж далеко, верно? — спрашивает он, но я вижу, что он немного рассеян. Коди делает паузу, чтобы крикнуть что-то своему лучшему другу Дину, прежде чем снова посмотреть на меня. — Ты собираешься отрастить свои волосы? Мне нравилось, когда они были длинными. — Внезапно смутившись, я протягиваю руки, чтобы коснуться своих коротких светлых локонов. Корни начинают отрастать и немного темнее, чем мне бы хотелось. Я натуральная рыжеватая блондинка, но мне всегда нравился этот белобрысый образ.