Джастер вернулся, когда над озером гасли последние краски заката. Услышав шорох в кустах, который отличался от обычного шелеста листьев на ветру, я осторожно отодвинула полог и выглянула в щёлку. Чёрная одежда Шута сливалась с листвой, и только на фоне неба я заметила мелькнувший тёмный силуэт.
Но воин и не таился. Он спокойно подошёл к приготовленному кострищу, что-то опустил рядом и начал разжигать огонь.
Мне было и радостно его видеть, и в то же время я… я боялась.
Боялась его, боялась себя и боялась ошибиться.
Ошибиться во всём.
— Что-то не так, ведьма? — спокойно поинтересовался Шут, снова что-то ища в своей торбе. — Ты во мне скоро дырки просмотришь.
Вздохнув, я затушила лампу и выбралась из шатра.
— Тебя вообще можно обмануть? — Я села с другой стороны костра.
Джастер коротко и внимательно взглянул на меня
— Можешь попробовать, — он снова занялся поиском в своей бездонной торбе. — Только зачем?
В этот раз грустно усмехнулась уже я. И в самом деле: зачем? С ним лучше быть честной.
— Я ничего не читала сегодня. Прости.
— Я понял, — не глядя на меня, кивнул воин. — И почему?
— Я думаю, что нам надо поговорить.
Джастер перестал копаться в торбе и с интересом взглянул на меня.
— И о чём?
— Кто ты такой.
— Я — Шут. Говорил уже. — Воин спокойно встал и отправился к озеру за водой. — И даже дважды.
Я фыркнула.
— Ты такой же шут, как я — самая могучая ведьма королевства.
— И почему ты сомневаешься? — Джастер пристраивал котелок над огнём, пока я раздумывала над ответом.
— Ты мастерски владеешь оружием…
— А надо позволить себя убить первому встречному? — перебил он.
— Но ты ещё владеешь магией и разбираешься в ведьмовстве!
— А это запрещено? — Джастер откровенно усмехнулся, бросив в воду травы для отвара. — Или, по-твоему, шут должен быть неумехой-уродцем, наряжаться как петух и позволять себя шпынять всякому, кому не лень?
— Нет, конечно! — возмутилась я. — Но ты всё время мрачный и шутишь редко…
— И каким же, по-твоему, должен быть шут? — не стал он спорить.
— Весёлым, — я сама набычилась, рассердившись из-за его отговорок. — Улыбаться, радоваться, смеяться. Песни всякие петь, других веселить, в конце концов! И вообще, шуты ярко одеваются, а ты весь в чёрном, и бубенчиков у тебя нет…
— Да ладно? — он удивлённо приподнял бровь, а я вспыхнула от такого намёка.
— Джастер!
— Что? Они тебе разонравились?
— Это не те бу… Не та шутка!
— Разве?
— Прекрати!
— Что именно?
— Это! Тьфу! Отвечать вопросом на вопрос!
— А я отвечаю?
— Джастер! — я вскочила на ноги, но он и бровью не повел, поворошив веткой в костре и подкинув туда дров.
Та-ак… Всё ясно.
— Ты опять надо мной издеваешься.
— Нет, — он покосился на меня и еле заметно улыбнулся. — Я пошутил. Садись, не стой.
Я села, всё ещё сердитая на него. Шут снял котелок с огня и разливал отвар по чашкам. И тут меня осенило. Что если спросить по-другому? Вдруг он скажет что-то такое, что приоткроет завесу тайны?
— Может, тогда расскажешь, откуда ты?
Он внимательно взглянул на меня.
— Да ты прямо на глазах растёшь, ведьма. Уже начинаешь задавать правильные вопросы. — Джастер отставил котелок и взял свою чашку. — Зачем тебе это знать?
Настала моя очередь хмыкать и пожимать плечами. Вопрос как вопрос, что такого? Ничем от остальных не отличается.
— Мы столько прошли вместе, а я до сих пор ничего о тебе не знаю, кроме того, что ты шут, — я не спешила брать свою чашку — слишком горячо, пусть остынет немного.