Дорогая Фрейя,
Как тебе в голову могло прийти, что я могу изменять тебе,
Когда душа моя – пленница твоя?
Для тебя одной я горю, и в тебе одной я нахожу смысл жизни своей.
Отвергая меня –
В ад ты нарекла.
Я люблю тебя, Фрейя Миллер.
Ты, мой ангел-хранитель, падший с небес в мои руки.
Моё благословение и объект восхищения моего.
И если в этом дал я усомниться,
Готов, прощения твоего молиться.
Только чтобы рядом ты была всегда.
Твой навеки
Алекс Миллер.
Когда я закончила читать, передо мной появился человек. Это был Алекс.
- Я не умею писать любовные письма или красивые стихотворения. Я всю дорогу сюда пытался найти слова, чтобы всё сказать, но так и не нашёл. Прости меня. Прости за всю боль, которую я тебе причинил. За все упущенные годы. Будет глупо твердить, что я полностью изменился и стал идеальным. Нет. Но я здесь и готов поклясться, что буду делать всё, что в моих силах, чтобы заслужить тебя. Ты меняешь меня в лучшую сторону, Фрейя. Я знаю, что ты заслуживаешь лучшего. Намного лучшего. Но я никогда не был разумным человеком, моя тяга к тебе и нежелание делить тебя с кем-то гораздо выше. Пожалуйста, не бросай меня.
Я не смогла сдержаться и бросилась в объятия Алекса. Он прижал меня к себе. Невольно я стала плакать.
Он был частичкой меня, которой мне так не хватало.
Я знала, что Алекс извинялся не только за случившееся. Он считал, что бросил меня и никогда не позволил бы себе это забыть. И именно из-за этого я простила его, потому что устала от принципов и морали. Я так долго бегала, чтобы получить эту любовь, и маленький инцидент не может отобрать моё счастье. Слишком долго я была «недостаточно…», пора брать от жизни всё, что она предлагает и больше.
- Детка, как ты могла такое вообще подумать? Я лучше выколю глаза, чем посмотрю на другую. Меня подставили.
- Я верю тебе. Прости, что усомнилась.
Его глаза были полны нежности и любви. Алекс прошёлся большим пальцем по моей щеке, чтобы стереть слёзы.
Умилённые возгласы прошлись вокруг. Все гости кафе смотрели на нас и аплодировали. Было крайне неловко, но приятно.
Алекс взял меня за руку и, поблагодарив всех, ушёл.
Мы гуляли по парку, и я рассказывала папочке всё, что произошло.
- Фрейя, пожалуйста, никогда не злись на меня, это письмо было ужасным.
- Да, это было действительно плохо, ты силён в других вещах.
Мы засмеялись в унисон.
- Это ещё в каких? – его глаза горели.
Папочка сцепил руки в замок у меня на спине и притянул меня к себе.
Я прошлась пальцами по его груди, задевая ногтями.
- Напримеррр…
Я сделала артистично задумчивый вид.
- Я знаю лучшее применение твоим пальцам.
Пошлая ухмылка расплылась по лицу Алекса.
- Как мы раскрепостились. Не следим языком.
Он наклонился и стал говорить мне в шею. Его дыхание обжигало мою кожу, заставляя бабочек порхать в моём животе.
- Я могу говорить, что хочу, – сказала я с вызовом.
- Да? Посмотрим, как ты можешь говорить, когда я свяжу тебя, и буду трахать тебя, пока ты забудешь, как говорить?
- Я люблю тебя.
Не знаю, откуда вышло это признание, но я совсем не жалела. Он прижал свой лоб к моему и не сводил свой взгляд с моих глаз.
- Я люблю тебя, малыш.
Вот так, одним предложением, он смог свести меня с ума.
- Ты собираешься возвращаться? – спросил Алекс.
- Да, конечно. Пора заканчивать каникулы.
Мы остановились возле беседки. Алекс раскрыл рот, чтобы что-то сказать, но его прервали.
- Стойте, где стоите. Поднимите руки вверх, – это был мой кузен. Он держал пистолет в руках, который направил на нас.
- Киллиан, что ты творишь?
Но его взгляд был устремлён на Алекса.
- Ну привет, Алекс. Или мне стоит называть тебя отчимом?
Я ничего не понимала.
- Что здесь происходит?
- Спросили у Алекса, – сказал Киллиан.
- Фрейя. Киллиан твой сводный брат, – признался папочка.