Глава 3
Остаток пути мы проехали быстро. Стив был занят поеданием конфет, мы — выпивкой. День казался бесконечно долгим.
Хотелось смыть с себя всю грязь и копоть, скопившуюся за сутки.
Подкатив прямо к воротам Петровской бани, мы вывалились впятером. Деда тоже позвали с собой, на что он радостно согласился.
Но на ресепшене нас ждало разочарование. Точнее, Стива…
— С собаками нельзя! — строго заявил администратор бани.
— Да кто здесь… — пришлось пнуть пса в бок, чтобы он замолчал.
— Кхм, — громко кашлянул я в кулак, отвлекая внимание администратора на себя, — спрашиваю у вас, а если с ошейником?
— Никак нет, блохастым вход воспрещен.
Стивен, оскалив зубы, злобно зарычал. Блохастым его ещё не называли.
— Я подожду вас со Стивом в машине, Лев Константиныч, — решил пожертвовать своим отдыхом дедушка.
— Хорошо, Валентиныч. Но если он чего отчебучит, гони собакена из машины.
— Пошли, Стивен, я тебя конфетами накормлю, — улыбнулся по-доброму старик.
Хвост пса угодливо застучал по паркету, и компаньоны быстренько удалились.
— С вас сто восемьдесят рублей, господа.
— С чего бы? Для простолюдинов по пятнадцать всегда было.
Брату нравилось, что нас путали с аристо, и при любом удобном случае он пафосно об этом заявлял.
— Хм, — оценивающе оглядел нас мужчина, — а фамилии у вас какие будут, господа?
— Ахматовы мы, Лев и Олег Константиновичи, а этот молодой человек Колесников Денис.
— Колесников… Колесников… — повторял он фамилию Дениса, будто пытаясь что-то вспомнить, затем достал толстую книжку с дворянскими фамилиями, полистал и заявил:
— Девяносто. С Ахматовых по пятнадцать, с барона Колесникова Дениса Викторовича шестьдесят.
— Да, ладно⁈ — кажется, мы сказали это синхронно.
Денис смущенно отсчитал шесть червонцев и украдкой бережно положил их на стол.
— Позже расскажу, — стушевался друг.
Я добавил еще триста рублей, не сводя глаз с Дениса, попросил нам вип-места. Администратор нехотя выдал ключи и начал отсчитывать сдачу.
— Оставьте себе. И вот еще двести на хорошую выпивку и закуску.
Мужчина расплылся в улыбке.
— Чего желаете? Пиво, коньяк, шампанское?
— Виски.
— Будет сделано, Лев Константинович.
Мы пошли вдоль галереи с мраморными изваяниями, устланной красной ковровой дорожкой. Отворенные по сторонам двери открывали виды на знаменитые Петровские купальни. Чем дальше мы уходили, тем меньше становились помывочные и тем богаче они выглядели.