Потому что я не могу игнорировать сомнения, которые эти люди вселили в меня. Если я скажу, что они сказали, мне придется признать, что это может быть правдой.
Я пытаюсь избавиться от воспоминаний, но ничего не получается.
Твоему драгоценному парню на тебя наплевать… выманить тебя из трусиков было частью плана.
Я подавляю дрожь.
— Я не думаю, что это уместная информация. Я только сегодня днем разговаривала с детективом. Полиция активно работает над этим делом. Я уверена, что они разберутся.
— Правда? И сколько у них уже есть зацепок?
Я прикусила нижнюю губу.
— Ну, ни одной. Пока. Но ты уже знаешь это, не так ли?
— Да ладно, Жас. В глубине души ты знаешь, что можешь мне доверять. Ты знаешь, что я могу помочь. Тебе необязательно делать это в одиночку.
Он кажется таким искренним, и я отчаянно хочу верить, что этот человек не имеет никакого отношения к моему нападению, но мне страшно. Я не хочу больше никогда быть такой уязвимой, а Кингстон Дэвенпорт, возможно, единственный человек на Земле, который способен разрушить все мои стены.
— Кингстон… — я потираю ушибленную шею. — Мне нужно больше времени, чтобы собраться с мыслями.
Его челюсть, как у Кавилла, подрагивает, пока он обдумывает это несколько мгновений.
— Как прошла ваша встреча с врачом сегодня утром?
Я быстро моргаю от внезапной смены темы.
— Как ты узнал, что у меня сегодня утром был прием у врача?
Он бросает на меня язвительный взгляд.
— Правда?
Я качаю головой.
— А, твои сталкерские наклонности. Как я могла забыть?
— Я не преследую тебя; я пытаюсь обеспечить твою безопасность.
Я приподнимаю брови.
— Звучит так, как будто это сказал сталкер-преследователь.
Его глаза сужаются.
— Ты можешь быть серьезной хотя бы минуту?
— Кто сказал, что я несерьезна?
— Господи, Жас! — он проводит рукой по лицу. — Я не враг, черт возьми! Хватит устраивать со мной дурацкие перепалки и просто ответь на этот чертов вопрос.
Это то, что я делаю? Вот дерьмо.
— Отлично. Швы сняли, что было облегчением, потому что они чесались как сумасшедшие. Запястье заживает хорошо. Я поправлюсь через неделю, и доктор сказал, что, если все пойдет по плану, он разрешит мне вернуться в школу, — я скрещиваю руки. — Что-нибудь еще хочешь сказать перед тем, как уйдешь?
Его карие глаза сужаются.
— Мне очень не нравится, что ты остаешься здесь.
Я кладу руку на бедро.
— Как я уже сказала тебе, мне некуда идти. Я не буду ночевать у тебя, Кингстон.
Он тяжело вздыхает.
— Я вернусь утром, и мы еще поговорим об этом.
— У тебя утром занятия.
Он с вызовом приподнимает бровь.
— Мне плевать.
— Разве ты не пропустил достаточно занятий в последнее время?
— Как и ты.
Я фыркаю.
— Я не хочу, чтобы твоя неспособность закончить школу была на моей совести.
Кингстон бросает на меня самодовольный взгляд.
— У меня средний балл 4,3 и 1560 баллов по результатам экзаменов. Думаю, я справлюсь.
Я знала, что он умный, но, черт возьми. Кингстон ухмыляется, когда встает, и вид этого заставляет мои женские кусочки обратить на это внимание. Неа, я туда не пойду.
Я вздыхаю.
— Ты готов перестать скрывать то, что знаешь? Стопроцентное полное раскрытие?
Кингстон открывает дверь моей спальни.
— Если это то, что тебе нужно, тогда это то, что я сделаю.
— Просто… дай мне неделю. Если к тому времени у полиции не будет подозреваемого, я расскажу тебе все.
Надеюсь, к тому времени я наберусь смелости и расскажу ему.
Его губы сжимаются.