В то утро я проснулась безотчётно счастливая, позволила себе в первые минуты забыть, что радость для детдомовки непозволительная роскошь. Счастливая улыбка обязательно вызовет у кого-нибудь желание её стереть. Но обошлось. День, начавшийся с приятного пробуждения, закончился передачей меня из казённого заведения под опеку бабушки, и слезами счастья над пирогом с малиной в её домишке на окраине города.
А дома с чёлками мне больше не снились, но в память впечатались намертво, как предвестник счастья. Я даже пыталась их нарисовать, удержать, но они словно уворачивались, выскальзывали, не позволяя себя запечатлеть, да и художник из меня тот ещё.
А вот сейчас после очередного поворота дороги перед моими глазами открылась та самая деревня из сна.
Я ахнула.
– Алекса? – в голосе Рэя слышалась тревога.
– Это очень красиво.
– Это обычная деревня.
– В этих местах все такие?
– Во всей Хорнии такие. Ты совсем ничего не помнишь? – грусть в бархатном голосе.
– Помню, теперь помню. Увидела и вспомнила, как это волшебно.
Я перевела восторженный взгляд на Рэя. Ой, лучше бы продолжала любоваться домами. Никто никогда в моей короткой жизни не смотрел на меня таким голодным взглядом. Исчезло всё, дома, лес, воины. Только смерч в моём солнечном сплетении и жар внизу живота. А ещё совсем рядом закрутившиеся оранжево-голубой спиралью огонь и вода. И синие глаза. И понимание, я дома, это моё. Я готова навсегда остаться здесь, забыть о мире, обо всём, только бы рядом был он.
– Рэй? Ты меня слышишь? Инг говорит, нам предоставят…
Ротан, ч-чёрт тебя побери, или ханг, но кто-нибудь поберите уже этого Ротана.
А впрочем, он вовремя. Я опять поплыла. Нет, это ненормально. Я всегда была уверена в собственной разумности, и в том, что моя крыша, самая крепкая крыша в мире. Я даже гипнозу не поддавалась, и цыганки шарахались от меня сразу же после своих слов «Дай, красавица, погадаю», едва натыкались на мой взгляд. А тут… Наверное, это магия так действует. И вообще, это нечестно так одурманивать человека. И такие глаза иметь нечестно. Я тихонько фыркнула от смеха. Главное найти виноватого. Не так летишь, не так свистишь, глаза не те.
Рэй снова подъехал ко мне, но я даже головы не повернула. Нечего меня смущать.
– Алекса, ты, наверное, устала от походной жизни. Сегодня нам предоставят один из домов.
– Правда? – я чуть не подпрыгнула от мысли, что наконец-то побываю в приснившейся мне сказке, но опоры для ног не было. Не предусмотрены на здешних лошадках стремена.
Э-э-э, а что значит нам? Это на что он намекает? Две волны: подозрительность сверху и тягучее сладкое желание снизу схлестнулись в солнечном сплетении. Всем или…
Ну и, разумеется, снова повернулась к Рэю, пытаясь принять максимально равнодушный вид. На этот раз в плен не попала, но только потому, что в синих глазах вспыхнули яркие язычки пламени, они были настолько реальны, что мне стало любопытно, как и почему это происходит, а когда я думаю, то всякий там морок отступает.
Рэй чуть нахмурился и отвёл взгляд. А я вдруг почувствовала, что он тоже борется с самим собой. Изо всех сил сдерживает свои стихии. И мне стало приятно.
– Хочешь отдохнуть с дороги, – спросил он, по-прежнему не глядя на меня. – Или сразу наведаемся к кузнецу? Ему потребуется время, чтобы выполнить заказ.
– К кузнецу, но только давай возьмём и Регги с его мечом, чтобы проще объяснить какой размер и гарда.
– А зачем нам Регги. Просто меч у него попрошу.
Хм. Где-то я это уже слышала: «А зачем нам кузнец?» * (кинофильм «Формула любви»).
Ящеров мы оставили у гостевого дома. Заходить внутрь, чтобы положить вещи не стали. Не обросла я ещё вещами в этом мире.
Регги всё-таки пошёл с нами, но не по моему хотенью, а вмешался Ротан, без которого не могло обойтись ни одно дело.
– Рэй, пару человек возьми.
Кроме Регги вызвался Берси. Ротан скептически оглядел юного мага, возражать не стал, но отправил с нами ещё и Торна для надёжности.
Кузня оказалась на краю деревни, скорее даже за краем. Дома не были отгорожены заборами друг от друга, стояли свободно, но в прямой видимости друг от друга. Только кузню отделял от жилых строений неглубокий овраг, по дну которого бежал ручей, и небольшой островок рощицы из лиственных деревьев.