Мои губы находят её шею, и когда она тянется назад, держась за меня, она слегка всхлипывает. Беспокойство поглощает меня, и я выхожу из неё, глядя ей в глаза. Я сразу понимаю, что что-то ужасно не так.
Глава 18
Фэй
— Что я сделал? — спрашивает меня Тан. Но боль так сильна и так внезапна, что я не знаю, как на него реагировать. К тому же, правда в том, что он не сделал ничего плохого. Это я; я сделала что-то не так, я облажалась.
— Пожалуйста, поговори со мной, Фэй, — умоляет он, в его глазах страх, он просит довериться ему. Но что мне делать, когда я чувствую себя так?
— Я переборщил?
— Нет. — Я качаю головой, и его лицо меняется, он волнуется ещё больше. — Это не ты, это я.
— О Боже мой, ты была потрясающей. Ты невероятная.
Я делаю всё возможное, чтобы оставаться сильной, не позволять ему видеть меня расстроенной или слабой, но слёзы брызгают из моих глаз. Я встаю, обыскивая комнату в поисках своей одежды. Я не знаю, о чём я думала, но я не могу этого сделать.
— Что ты делаешь? — требует он ответа, стоя передо мной совершенно голый.
— Мы не должны были этого делать.
— Почему, чёрт возьми, нет? Мы идеальны вместе.
Держа футболку в руке, я крепко сжимаю её, так напуганная тем, что будущее сулит мне такие чувства, и я говорю ему:
— Потому что, когда я с тобой, особенно вот так, я забываю о Бене. — Слезы капают, я проиграла битву и натягиваю футболку через голову в поисках штанов, игнорируя его, когда он пристально следит за мной.
— Пожалуйста, остановись. — Но я не могу слушать. Мне нужно побыть одной. Он хватает меня за руки, притягивая обратно к себе, и я борюсь, чтобы освободиться.
— Фэй, пожалуйста, давай поговорим об этом.
Поворачиваю голову к нему, и меня захлёстывает мощная волна раскаяния.
Я не могу! Я не могу!
— О чём тут говорить? Я не готова отпустить Бена! — кричу я.
— Ты не обязана отпускать его, Фэй. Он всегда будет в твоём сердце.
Натягивая штаны, я чувствую, что кружусь и выхожу из-под контроля. И когда я смотрю на Тана, страх очевиден на его лице.
— Нет, когда я с тобой, он не со мной.
И я пытаюсь выйти из комнаты, но он останавливает меня, блокируя дверь.
— Это значит, что ты исцеляешься, Фэй.
— Это ни хрена не значит, кроме того, что я предаю его, разве ты этого не видишь? Я не могу спать с тобой и отдаваться удовольствию, которого хочет моё тело, с моим сыном и сыном Бена прямо внизу. Он мог прятаться здесь, Тан, и видеть, как мы целуемся. Ты когда-нибудь задумывался, что бы это с ним сделало? Ему всего шесть; он не знает, что между нами что-то происходит. Но если бы он был достаточно взрослым, чтобы знать, он бы возненавидел меня. Точно так же, как это сделал бы Бен.
— Это неправда, и ты это знаешь, Фэй.
— Нет, правда. А теперь, пожалуйста, отпусти меня, мне нужно пространство.
Он падает на колени, голый, сломленный и обиженный, и говорит мне:
— Фэй, я умоляю тебя остаться. Пожалуйста!
Я тянусь к дверной ручке, и он хватает меня за руку, притягивая к себе на колени. Я грациозно падаю, моё сердце разбивается всё больше и больше с каждым дюймом, когда я приближаюсь к Тану. Обхватив себя его руками, я рыдаю, утопая в собственной агонии и отчаянии.
Тан крепко обнимает меня, его случайная слеза падает на мои джинсы. Я не хочу, чтобы ему было больно. Но мне нужно пространство. Мне нужно время.
— Прости, — говорю я ему, слезая с его колен, оставляя его в его комнате. Каждый шаг, который я делаю всё дальше от него, разбивает моё сердце, но эта боль ничто по сравнению с тем предательством, которое я чувствую.