Предвестник Придурковатости? Я чуть не рассмеялась.
— Нет, я не охотилась. Мне просто нужно было выйти, проветрить голову и… — я нахмурилась. — Я знаю, что у меня плохое зрение, но я вижу тебя. Не мог бы ты, пожалуйста, отойти от вентилятора. Я не думаю, что ты понимаешь, как странно это выглядит.
— О, моя вина, — он вернулся и даже сел на барный стул, закинув одну ногу на другую, сидя очень чопорно и правильно. — Значит, тебе нужно было немного свободного пространства? Ты нашла то место, которое искала?
— Гм. И да, и нет.
Я обошла кухонный остров и села рядом с ним. Именно тогда я поняла, что он погрузился в сиденье по пояс. Оторвав от этого свой взгляд, я поставила содовую на подставку и приготовилась к ста одному вопросу, который, по понятным причинам, должен был прийти мне в голову.
— Я видела Зейна прошлой ночью.
— Реааааально? — сказал Арахис, растягивая слово, прежде чем я смогла продолжить.
— Я знаю, как это звучит, но это правда, — я встретилась с его чуть заметными глазами. — Он жив, Арахис, и он Падший ангел.
Теперь он смотрел на меня так, как, как мне показалось, я смотрела на него несколько мгновений назад. Я рассказала ему всё, и это заняло около часа или около того, потому что мне приходилось всё время повторять. Я начала есть «Орео», которые были оставлены вокруг на кухонном островке, как Зейн не узнал меня, и я почти закончила весь пакет, когда добралась до того, что мне нужно было ударить его в сердце. На протяжении всего этого времени Арахис довольно сильно волновался, исчезал и возвращался. Он снова подплыл к потолку и вошёл в вентилятор. Потом он запрыгал по квартире, но, в конце концов, вернулся к кухонному острову и, казалось, успокоился.
— Итак, это было то, что я делала прошлой ночью, — я прикончила свою Колу. — Я была с Дезом, и мы искали его. Очевидно, мы его не нашли.
Арахис уставился на меня.
— А я-то думал, что Гавриил — худшая из твоих проблем.
Сдавленный смех покинул меня.
— Ты и я оба.
Потянувшись, я схватила коробку батончиков мюсли. Я их не покупала, но и Зейн, по-моему, тоже, потому что они были нездорового сорта с шоколадной крошкой.
— Я даже не могу сейчас думать о Предвестнике или о том, как, чёрт возьми, я должна остановить его до Преображения.
— Или остаться в живых до тех пор, — прокомментировал Арахис.
Вгрызаясь в батончик, я бросила на него мрачный взгляд.
— Что?
— Это не помогло, — сказала я с полным ртом мюсли и шоколада.
— Я просто надеваю свою шляпу Капитана Очевидности, хорошо? Я знаю, что это бесполезно, но я даже не знаю, как быть полезным. О! Подожди. Может быть, я мог бы спросить других призраков, видели ли они его, — он наклонился вперёд, на полпути к островку.
Вздохнув, я уставилась на крошки, и мои самые тёмные страхи как бы выплеснулись из меня.
— Я понятия не имею, где он, если он всё ещё в городе. Что он делает, или если уже слишком поздно.
— Он должен быть в городе, — заявил Арахис. — И не может быть слишком поздно. Даже не думай об этом. Это не поможет ни тебе, ни ему.
Сначала я не отреагировала на удивительно спокойный и размеренный ответ призрака. Наконец я кивнула.
— Я знаю, но трудно не думать об этом. Невозможно не думать о том, чтобы найти его и сразиться с ним по-настоящему. Не потому, что он сильный, но…
— Но потому, что ты любишь его, — тихо сказал он.
Я кивнула.
— Я не могу… — резко вдохнув через нос, я попробовал ещё раз. — Я даже не могу думать о том, каково будет использовать меч Михаила против него, даже если это сработает.
Прошло несколько мгновений, и Арахис спросил: