Я проснулась несколько минут назад, и не желая его будить, принялась смотреть на него. Было приятно слышать его мирное дыхание, чувствовать тепло его тела рядом. Во сне у него такое расслабленное, умиротворенное лицо. Я ее могла представить, что могло ему сниться.
— Прости, но ты очень красивый, я не смогла удержаться, — без всякого раскаянья улыбнулась.
— Правда? — он посмотрел на меня и с грустью улыбнулся.
— Ага — Макс гладил мои волосы, а я выводила невидимые узоры на его руках, разговаривая обо всем на свете, узнавая друг друга, открывая что-то новое — Сколько же в вас загадок, — промурлыкала я, придвинулась к нему и поцеловала; не спеша, подразнивая, все больше и больше распаляя себя и его. Перекинув ногу, я села к нему на колени, лицом к лицу. Он запустил ладони под футболку, поглаживая спину, слегка сжимая ягодицы. Я выгнулась, прижимаясь к его груди, перебирая темные волосы и слегка оттягивая.
В это утро мы занимались любовью, полностью отдавшись страсти, забыв обо всем, чувствуя, только друг друга.
— Я не хочу, чтобы ты грустила, — просто сказал Максим, погладив по щеке.
Я глубоко вздохнула, чуть не признавшись, что люблю его, но в последний момент остановилась и, сделав вид, что хотела сказать что-то другое, взяла в руки телефон.
— Мама звонила несколько раз — прошептала я увидев на дисплее пропущенные звонки, и очень надеялась, что он не заметил, как мои руки слегка дрожат.
Господи, я чуть чуть не сказала, что люблю его! Я и себе боялась признаться, насколько дорог стал этот парень всего за несколько дней. Говорить это ему было еще рано.
Наша сказка подошла к концу, как Максим и говорил ночью выпал снег, совсем немного, который в скором времени растает.
— Детка, ты готова? — спросил Макс, и я посмотрела на него. Он подошел ближе во время моего мини транса, но взглянув на мое лицо, наклонился и тихо спросил. — Эй, ты в порядке?
Я втянула воздух, кивнула и ответила.
— Буду, когда сяду на твой мотоцикл.
Он провел ладонью по моей щеке и прошептал:
— Если тебя что то мучает лучше сразу скажи.
Его глаза светились. Я обвила руками его шею и прошептала:
— Все хорошо. Это идеально. Ты идеален! Все этой ночью было идеально.
Максим погладил мои волосы, и я заметила, что он нервничал не меньше меня, а то и больше.
Его глаза скользнули по моему лицу, затем его губы поднялись, и, наконец, он поймал мою руку и повел меня к мотоциклу.
Он держал меня за руку, пока мы шли. Максим вскарабкался на него. Я вскарабкалась следом. Его байк с ревом ожил, и я поняла, что была права.
Теперь, когда я сидела на заднем сиденье его байка, я была в порядке.
Чувствовала себя еще лучше, когда ветер трепал мои волосы, пока прижималась к его спине, обнимала его, чувствуя то же самое, что и несколько недель назад, когда он увидел меня.
Свобода.
Я не позволяла себе думать о том, насколько свободной и правильной я себя чувствую и почему. Я просто позволяю себе чувствовать это, позволяю ветру уносить мои тревоги, позволяю трубам заглушать все в моей голове. Я держалась и наслаждалась поездкой.
Мы приехали к моему дому слишком рано. Он припарковался, я перекинула ногу через борт, он схватил меня за руку.
— Когда мы снова встретимся? — спросил он.
— Ты приходишь без предупреждения, не думаю что тебе нужно приглашение — Обхватив его руками за шею, приподнялась на носочках и поцеловала. Он тут же ответил на поцелуй, взял за талию и крепко прижал к своему телу.
Мы виделись не каждый день, всего четыре или пять раз в неделю, но каждый день разговаривали по телефону, иногда по нескольку раз, просто проверяя друг друга.
Жизнь есть жизнь, и она продолжается даже тогда, когда ты изо всех сил пытаешься справиться с тем дерьмом, которым она тебя одаривает, а иногда она одаривает тебя еще большим дерьмом прежде, чем ты будешь к этому готов.
Вскорем времени Максим появился в моем доме, в тот день я пришла с работы очень злой, звенела посудой на кухне, из стерео громко звучала музыка.
Он воспользовался своим ключом. Я не давала ему ключ — он сам конфисковал один, чтобы возвращаться тогда, когда захочет.
Я также не попросила вернуть его мне.
Его взгляд остановился на мне. Я впилась в него взглядом, а затем мудро проигнорировала его изогнутые губы, когда он опустил глаза в пол, безуспешно скрывая от меня улыбку.
Он думал, что это забавно, когда я злилась.
Я не находила в этом ничего смешного.
Максим подошел к моему холодильнику, достал два холодных пива, открыл их и поставил одну бутылку рядом со мной. Потом он неторопливо обошел бар, уселся на табурет и уставился на меня прекрасными глазами, обрамленными темными густыми ресницами.
— У тебя ПМС?
Я поперхнулась пивом, когда сделала первый глоток. В его глазах вспыхнули веселье, и он сжал губы.