Я опомнилась:
-Выйди вон!
-А то что? –он рассматривал мое отражение, руки с застежки скользнули вверх, огладили плечи, спустились ниже и медленно перетекли на грудь, слегка сжали.
Прикосновение обожгло через тонкое кружево белья. Теперь сглотнула я, а он прижался теснее. Разорвать этот взгляд в зеркале было невозможно.
В его глазах бушевало желание. Под мужскими ладонями моя грудь поднималась и опускалась часто-часто, в такт выскакивающему наружу сердцу. Теперь сглотнула я.
Его тихий рык вывел из наваждения. Я вздрогнула. Как мы выглядим со стороны? Тут же посторонние люди. И что он вообще творит? И этот темный взгляд в зеркале, пробирающий до мурашек.
Он пророкотал над самым ухом:
-В кружеве ты еще соблазнительнее, чем без.
Я истерично выкрикнула:
-Не смотри на меня!
-Кто платит –тот смотрит, -он ухмыльнулся, демонстративно убрал руки с грудей, развел в стороны, продолжая пристально разглядывать.
Тончайшее шелковое кружево ручной работы открывало больше, чем прятало. Темные напряженные соски отчетливо топорщились, проглядывая сквозь паутинку белья, не говоря уже о треугольнике между ног.
-Ты обещал! –я попыталась прикрыться руками.
-Ничего без твоего согласия, -даже бровью не повел, так и держал руки раскрытыми, не трогал.
Только плотно прижимался к спине. А мне было так уютно и надежно, но вовсе не спокойно. Это неправильно. И я не хочу его. Врала себе, заглушая чувства.
Я начала злиться. На себя. Мне так отчаянно хотелось быть с ним, но еще больше я боялась повторить судьбу тети и превратиться в мавку. Такие мужчины не способны любить.
Я снова подумала об Айрин, которую так бездумно бросила на острове с Каримом, понадеявшись, что до вечера им ничего не грозит. Глянула на окно в примерочной комнате –прекрасный вид на океан. Конечно, это же дорогой район, лавка с баснословными ценами. Солнце перевалило за полуденную черту. Время поджимало, а это окно –мой шанс.
Страхи неожиданно для меня самой взорвались яростью изнутри и вылились наружу:
-Не смотри. На. Меня!
Я с силой дернула бюстье. Кружево треснуло и пошло по швам, легко расползлось. Я отшатнулась к зеркалу, крутнулась лицом к Повелителю и сдернула с себя обрывки ткани. Кинула ему в лицо, тут же прикрыв грудь руками:
-Смотри на то, за что заплатил! А не на меня.
Он поймал, сжал тяпку в кулак, аж костяшки побелели, продолжил пялиться теперь уже на меня, а не в зеркало. Крылья носа слегка раздулись. Несколько секунд сверлил гневным взглядом, готовый наброситься.
Мой страх перемешался с возбуждением в гремучую смесь, жгущую изнутри, жгущую между ног. Прикрываясь, я задевала собственные соски, и они посылали горячие импульсы по телу. Из горла вырывалось хриплое дыхание, сглотнуть не получилось потому, что там все пересохло.
Повелитель сильно втянул воздух, успокаиваясь. Оторвался от моего лица и очень медленно перевел взгляд ниже, еще ниже и остановился на кружевных трусиках. Сжатые в тонкую линию губы расслабились, он чуть приоткрыл рот, продолжая упорно рассматривать трусики, провел кончиком языка по нижней губе. Я почти почувствовала его язык между ног. Не сдержала едва заметный стон. Но, конечно, он прекрасно расслышал, уголок губы приподнялся в самодовольной ухмылке:
-За них я заплатил, -так и пялился мне между ног.
Ах, так. Моя злость никуда не делась, а вернулась и окатила новой волной. Нервным движением я попыталась снять кружевное белье, но не рассчитала силу, оно тоже треснуло по швам. Я сдернула то, что осталось между ног, с размаху отбросила снова ему в лицо, со стыдом чувствуя влагу на пальцах –трусики промокли насквозь.