Эдвард тихо вздохнул, давая понять, что считает мое самопожертвование редкостной глупостью.
– Я люблю тебя, Ева. Очень сильно люблю. А Де Ла Серта меня всего лишь… забавлял. Мое сердце осталось при мне. И пусть даже ты права, но я не стану той, кто отнимет у тебя возлюбленного. И можешь даже не уговаривать.
Под конец сестра совершенно по-детски топнула ногой, разом разбив образ взрослой разумной женщины, который она демонстрировала до того. Но произнесенное так и осталось произнесенным. Моя младшая сестра не пожелала принимать ухаживания от молодого человека лишь потому, что я была влюблена в него.
Я подошла и крепко обняла младшую.
– Спасибо. Но я все равно считаю, что ты делаешь глупость, дорогая, – пробормотала я, уткнувшись ей в макушку.
Эмма тихо фыркнула и обняла в ответ.
– Он такой дурак, этот Де Ла Серта, моя дорогая. Просто круглый дурак.
Не так давно и Эдвард говорил мне то же самое. Удивительно единодушие, следует признать. Мои близкие всегда оценивают меня высоко. Быть может, даже куда выше, чем я того заслуживаю.
– Он не дурак. Просто такова судьба, – ответила я, уже не пытаясь скрывать грусти, которую испытывала. – Не стоит плохо относиться к Мануэлю Де Ла Серта дурно только потому, что он не полюбил меня. То, что ты отдал кому-то сердце, вовсе не означает, что на чувства ответят взаимностью.
Наверное, этой фразой я разбила все девичьи иллюзии сестры, но она приняла как данность, что бывает и так, и не стала оспаривать моих слов.
– Ну и все равно. Но я в любом случае не хочу делать тебе больно. Ты моя дорогая, любимая сестра. Ты стоишь всех мужчин в мире!
Хотелось бы мне в этом верить. И мне хотелось верить, что я действительно заслуживаю такой жертвы. Ведь пусть даже сейчас Эмма и не влюблена в Мануэля Де Ла Серта, это вовсе не означает, что она никогда бы не смогла его полюбить…
Однако младшая оставалась непреклонна и не желала причинять даже малейшую боль мне.
– Как бы то ни было… Жаль, что мы теперь лишены крючка, на который легко и просто было поймать Де Ла Серта… Вряд ли они станут снова такими частыми гостями в нашем доме, после того, как Эмма отказала им обоим. Проклятие, в младшей есть и характер, и… шарм. Я заранее с ужасом жду того момента, когда нас будут осаждать толпы женихов.
Я согласилась со словами Второго. Эммой можно было только гордиться. Сестра проявила себя так, как я даже не смела ожидать от нее, показала себя истинной Дарроу. Но удерживать рядом сыновей иберийского посла действительно стало куда сложней, чем прежде.
– Ты все еще их друг… – задумчиво протянула я со вздохом. Новый план в голове вот так запросто не складывался. И все же я была безумно благодарна Эмме, даже несмотря на то, что ее благородство принесло бездну проблем.
– Вы охотитесь вместе, выезжаете к общим знакомым, не так ли?
Эдвард подтвердил, что он с Де Ла Серта действительно связан дружескими узами, которые не считает нужным разрывать, особенно в свете грозящей Мануэлю опасности.
– Нельзя оставлять Мануэля… – убито произнесла я. – Нужно постоянно за ним приглядывать. В идеале за ним должна приглядывать именно я… Но тогда снова пойдут слухи о том, что я влюблена в Де Ла Серта. И снова иберийцы будут избегать меня как прокаженную.
Все прахом… Все теперь пошло прахом… Следовало как можно быстрей исправить ситуацию.
– У нас в запасе осталась Глория, – закинул пробный шар Эдвард с лукавой улыбкою. – Она только обрадуется тому, что Эмма решила не участвовать в охоте. И… и ее не так уж сложно уговорить. К тому же Де Ла Серта явно ей симпатизируют.
Еще бы. Глория Грей редкая красавица, пусть не столь яркая как наша младшая. Вероятно, подобному нельзя обучиться, лишь родиться.
– Стоит попробовать использовать ее. Главное, чтобы Глория нас не выдала.
Как же все было просто, когда иберийцев очаровывала младшая. У них просто не оставалось ни одного шанса на то, чтоб вырваться из ее сетей.
– Все же она не настолько хорошая актриса, – протянула я и обняла себя за плечи.
Глория пусть и была моей ровесницей, не обладала тем же искусством управления мужчинами.
Но была еще одна беда: Мануэль Де Ла Серта искал свою цыганку с бала. И лучше было бы дать ему ее, пока действительно не нашел. А племянница Глория была невысокой хрупкой блондинкой, которую просто было невозможно принять за ту девушку, с которой он танцевал весь вечер. Даже если Мануэль удовольствуется Глорией, это не означает, будто он оставит поиски. Узнать, чье лицо скрывалось за маской, его будет заставлять упорство и любопытство.
– Глории совершенно не обязательно что-либо рассказывать. Не объясняли же мы, что происходит, Эмме, не так ли? С Глорией вы подруги, пусть и не близкие. Так почему бы?.. Тем более, выбора у нас все равно не так уж и много.