Я достаю аптечку из ванной и смачиваю тряпку. Тихо и осторожно я сажусь на пол рядом с диваном и начинаю очищать ее лицо. К счастью, она не просыпается. Не думаю, что смогу выдержать, если она будет наблюдать за мной, пока я занимаюсь этим. Черт, я не думаю, что вообще смогу выдержать ее взгляд на себе, и опять же, я не понимаю почему.
Почему это так тяжело для меня? Видя ее такой, я должен чувствовать себя лучше. Знание того, что она была с Томасом последние несколько лет, не должно иметь для меня значения. Все это не должно иметь для меня значения. Она не должна иметь для меня значения.
Когда я заканчиваю промывать ее раны, я поднимаюсь на ноги и натыкаюсь на журнальный столик позади себя. Шум будит ее, и ее глаза открываются. Она смотрит на меня, словно собираясь что-то сказать, но ее губы не шевелятся. Тогда я решаю заговорить вместо нее.
— Ты уверена, что тебе не нужен врач. Ты тяжело дышишь. Мне не нужно, чтобы ты умерла на моем диване.
— Я в порядке. Это просто ушиб ребра. Все будет хорошо, — говорит она, в конце ее голос ломается. — Я не умру из-за этого. Со мной все будет хорошо.
Я не уверен, пытается ли она убедить себя или меня.
Я уже собираюсь повернуться и уйти, когда она кашляет. Ее лицо искажается в маску боли, когда она закрывает рот рукой. Как только она отдергивает руку, я вижу ярко-красное пятно на ее ладони. Гребаный Христос.
— Ты не в порядке. Ты кашляешь кровью. Поехали, я отвезу тебя в неотложку.
— Я уверена, что все в порядке…
— Вставай, — рычу я, не давая ей закончить. Когда она пытается самостоятельно встать, я замечаю, как ей тяжело. Поскольку она едва может подняться на ноги, я хватаю ее под мышки, как ребенка, и осторожно тяну вверх.
Я помогаю ей дойти до грузовика, и мне приходится поднимать ее на сиденье. Она морщится при движении, но не жалуется.
— Ты упала с лестницы, поняла? — спрашиваю я ее, когда мы уже почти добрались до места. — Я не могу привлекать копов. Они сейчас пытаются найти что-нибудь, что можно на меня повесить.
— Поняла, — сразу же подтверждает она. Я беспокоюсь не столько о том, что Пенни будет лгать, сколько о том, что какая-нибудь добропорядочная медсестра позвонит в полицию и скажет, что я ее избил.
Я хочу спросить ее, почему. Почему она осталась с ним, и почему она позволила ему уйти от ответственности за ее избиение. Действительно ли она так сильно любила его?
Столько вопросов, но я не осмеливаюсь задать их вслух, потому что, по правде говоря, я не хочу знать ответ, в основном потому, что я не готов его услышать.
Глава 13
Пенни
Как только женщина за стойкой регистрации увидела нас, она провела меня в отдельную комнату в задней части. Я не уверена, кого именно — Райдера или меня — она не хотела видеть в приемной. Возможно, нас обоих. Мое лицо выглядит так, словно я только что провела десять раундов с тяжеловесом. Райдер одет как обычно: ботинки, джинсы, темная футболка, демонстрирующая все его татуировки, и жилет с нашивками, говорящими всем, что он вице-президент байкерского клуба.
Я уверена, что единственная причина, по которой никто не вызвал полицию, в том, что у Райдера нет синяков на костяшках пальцев. Поэтому я рада, что он не ударил Томаса.
Мы были одни в маленькой комнате в течение, кажется, целой вечности. Я лежу на узкой больничной кровати, а Райдер сидит в углу комнаты на стуле, который кажется слишком маленьким для его крупной фигуры. Он также выглядит крайне раздраженным и раздосадованным тем, что находится здесь.
Тишина между нами тянется, как бесконечные крошечные белые плитки, из которых состоит потолок. Я начала считать их некоторое время назад, и мне уже дважды приходилось начинать сначала, потому что я забывала, на каком номере остановилась.
Наконец дверь открывается, и в палату входит женщина в халате. На вид она моего возраста, что является ярким напоминанием о том, какое будущее могло бы быть у меня, а не о том, где я сейчас.
— Привет, я Эми. Я буду вашей медсестрой сегодня, — говорит она.
— Привет, — говорю я так тихо, что мне кажется, она меня вообще не услышала.
— Мы собираемся поставить капельницу и дать вам обезболивающие препараты. И доктор придет и осмотрит вас, как только у нее появится возможность, — говорит медсестра, одаривая меня натянутой улыбкой. — Но сначала нам необходимо, чтобы вы сдали анализ мочи.
— Хорошо… — я поднимаюсь на кровати, не обращая внимания на резкую боль в боку.