— Как-то не учел этот фактор. Но мы проверим всех соседей.
— Меня больше волнуют не соседи, а роль, которую я буду играть в твоей жизни. Сидеть у окна с видом и ждать, когда ты соизволишь явиться? Это совсем не то, к чему я стремилась. Мне нужно какое-нибудь занятие.
— Намекаешь на журнал? Прямо скажу: вся эта мелкая возня меня не привлекает, и давать на нее деньги я не буду. Лучше потрать эту же сумму на себя.
— Но это же как раз и будет на меня, — (какой облом, просто невероятно), — а кроме того, на Вадиковы забавы ты, насколько я понимаю, даешь деньги, — вспомнила я виновника всех моих нынешних приключений.
— Он делает мелкое, но небесполезное дело.
— Что же, свой собственный печатный орган — дело не полезное?
— Полезное. Только организовать такое издание тебе не по зубам. — Он погладил меня по руке и продолжил: — В политике и экономике ты ни черта не смыслишь. Разве я не прав?
— Но, как я понимаю, хорошо известная тебе Ольга Арсеньевна, являющаяся моей свекровью, тоже ничего не смыслит в политике и экономике, однако ты финансируешь ее затеи!
— Да, но она глубоко образованный человек и мыслит как настоящий ученый. Ее работы еще будут востребованы. А все эти убогие сплетни, кто с кем куда пришел и в чем, — кому это нужно? Скучающим идиоткам. Пошла бы и поучилась, вот тебе и занятие.
— У меня и так высшее гуманитарное.
Увидев, что я обиделась (а тут было из-за чего), он смягчился.
— Вот и умница. А учиться всегда пригодится. Поедем погуляем по заливу?
— Поедем, — согласилась я. А что еще оставалось? — Только мне не в чем, не в розовой же юбке.
— Ничего, приспособим шорты. Мои. Женского гардероба я здесь не держу.
Шорты действительно удалось приспособить, но меня волновал не столько мой внешний вид, сколько этот разговор. Что за странный пунктик — высшее образование?
Я и сама из достаточно образованной семьи. Правда, мои родители никогда не делали из своих научных степеней греческой трагедии, чем занималась так высоко превозносимая Лексом Юрина мама. Они просто вовремя получили гранты и уехали в провинциальный американский университет писать научные работы на очень специальные, но, разумеется, необходимые для развития гуманитарного знания темы. Они так здорово устроились в Штатах, что даже не приехали полюбоваться на мою эпохальную свадьбу. Впрочем, я на них не в обиде.
Так или иначе, образованность и энциклопедические познания всегда были для меня делом вполне обыденным. В кругу моих родителей было не принято без повода разглагольствовать о своих научных достижениях, ну и по слабости человеческой природы превозносить плоды трудов других исследователей тоже никто не стремился. Я даже решила вкратце поведать об этом Лексу, но потом подумала, что будет разумнее воздержаться. Ну, сложилось у него обо мне какое-то мнение. Зачем разрушать стройную систему?
Был чудесный теплый день, и мы решили идти вдоль берега, пока не устанем. Лекс держал меня за руку и, как я случайно заметила, украдкой любовался игрой бриллианта в кольце. Наличие у него такой вот простой человеческой слабости меня даже обрадовало.
— Тебе очень идет, надо будет докупить браслет в том же стиле. Такие красивые руки. Узкие запястья… Ты часом не благородного происхождения? Тонкие щиколотки, маленькие ножки, все приметы налицо.
— Думаю, что нет. Если только прабабушка не согрешила с каким-нибудь графом. Фу, даже звучит по-дурацки. Образование, происхождение… У тебя завышенные требования. Ты что, сам тайный князь?
— Болтушка. — Он крепко обнял меня и поцеловал. — Вот закончу одно дело, и поедем с тобой путешествовать. Куда бы ты хотела?
— Не знаю, летом везде жарко. Путешествовать лучше осенью, как ты думаешь?
— Хорошо, поедем осенью. Хочешь в Италию? Венеция, Флоренция, маленькие городки в Тоскане. Возьмем машину, облазим все уголки. Как тебе?
— Подойдет. Пустишь меня порулить?
— Конечно. А пока посмотри квартирку на Крюковом, — ловко вернулся он к утреннему разговору. — Она небольшая, но забавная — последний этаж с мансардой. Небось надоел тебе Московский проспект?