— Здесь никого нет, кроме меня, — ответил врач и, подойдя ещё ближе, нежно сжал её пальцы. — Просто Паша, не напрягайся.
Все действия мужчины выходили на интуиции, хотя выполнить их без привычных колебаний было непросто. Но пока она продолжала просто смотреть на него так, он продолжал поступать не свойственно даже для самого себя.
— Дурочка, — произнёс мужчина, взглядом касаясь следов порезов на худых руках. — Прибить тебя сейчас хочу. Просто не представляешь как.
Ему показалось, что в ответ на его реплику Злата едва-едва улыбнулась. Грубоватые, конечно, слова для той, которая несколько часов назад пыталась покончить с жизнью. Но по-другому мужчина не умел.
Да любой психолог сказал бы, что он всё делает неправильно, но по каким-то своим внутренним ощущениям Павел Аркадьевич чувствовал, что опасность отступила. Говорить о случившемся сейчас просто не поворачивался язык. Он всё узнает, но, разумеется, не сейчас…
— Я… я не хотела, — по слогам проговорила Злата, прикрывая глаза, и сильнее сжала его пальцы, будто боясь, что он уйдёт. — Я п-просто…
— Неважно, — отмахнулся Павел Аркадьевич и осторожно присел на корточки, не отпуская девичьей руки. — Главное — ты здесь. Дальше разберёмся. Только больше так никогда не делай. Никогда, иначе я просто чокнусь.
15. Помощь пришла, откуда не ждали
Больше он не мучил её вопросами.
Просто сидел рядом и поглаживал большим пальцем ладонь. Спокойно. Размеренно. Успокаивающе тихо. И вместе с тем, настолько ласково и нежно, что в уголках глаз Златы непроизвольно скапливались слёзы. Она молчала, грелась, смотрела на него своими печальными глазами ровно до того момента, пока не провалилась в сон.
Такая изломанная, такая усталая. Такая, что… от одного только взгляда на неё в груди у врача что-то противно обрывалось. Павел Аркадьевич никогда не был сентиментальным, не умел нормально сострадать людям, но даже он, хладнокровный и чёрствый, сейчас ощущал все те волны боли, потоком исходившие от девчонки.
По сути, она просто не справилась с обстоятельствами, оказалась загнанной в один угол, из которого не видела выхода. В такой ситуации никто не знает, как себя поведёт. Взрослый уравновешенный человек и тот не факт, что выдержит, а уж эмоциональный ребёнок тем более.
Впрочем, понятно было только одно: её родители и сейчас попытаются всё испортить. Обязательно приедут, разыграют драму и любыми путями заберут домой.
Позволить им это сделать значило подписать Злате смертный приговор.
Один раз она уже вены перерезала, грань страха перешла, и второй раз решиться на подобное явно сможет без особых сомнений. Только в следующий раз скорая может не успеть. И он просто её потеряет. Мысль об этом сковывала и заставляла думать на опережение, но к ак предотвратить опасность, мужчина не знал.
Что делать? Куда бежать? Кого убеждать?
Ответов на эти вопросы не было, времени на раздумья тоже фактически не оставалось. Заткнуть рот влиятельным людям в городе мог только кто-то повыше, но никак не рядовой врач с зарплатой в сорок тысяч.
Связался же с девочкой из богатой семьи на свою голову... И бросить же теперь не мог, точнее не хотел. Слишком многое они пережили, чтобы просто так сдаться. Судьба предоставила шанс и его надо было максимально использовать.
Единственным стопроцентным вариантом было привлечь внимание прессы, но без согласия Златы он не бы сделал этого даже под дулом пистолета. Не каждый согласится стать мишенью журналиста даже ради свободы.
Голова разрывалась от мыслей, перед глазами раскручивались множественные варианты событий.
В дверь постучали. Павел Аркадьевич выдохнул, морально приготовившись увидеть родителей Златы, но прервавший тишину внезапно оказался тем чудом, на которое мужчина не мог и рассчитывать.