Черт, мой член дергается в джинсах, и я чертыхаюсь на то, стоит ли его поглаживать, пока я наблюдаю. Смотреть, как она держит этот нож… видеть ее в моей берлоге, присоединиться к ней. Это что-то делает со мной.
— Я… я… она сама напросилась! — кричит он. — Разгуливала в этих микротрусиках, дразнила меня…
Его голос прерывается визгом, когда Рокси кричит и разрезает его грудь. Отступив назад, она смотрит, грудь Роксаны тяжело вздымается, глаза жесткие и злые, она бросает мне нож. Я ловлю его в воздухе, стараясь ухватиться за острый конец, чтобы он порезал мою руку, как у нее.
— Делай с этим ублюдком все, что хочешь, сделай ему больно.
— Да, Птичка, все, что ты пожелаешь, — мурлычу я, когда она запрыгивает на стойку в задней части, болтая ногами, наблюдая за мной. Я отступаю к мужчине. Она сказала, чтобы я сделал ему больно. Это именно то, в чем я хорош. Продолжая то, что начал, я переворачиваю лезвие и ловлю его поврежденной рукой, прижимая лезвие к коже мудака одним плавным движением.
Я без предупреждения отрезаю один сосок и отбрасываю его, хватаю зажигалку, нагреваю лезвие и, когда он кричит, прижимаю его к окровавленной плоти. Запах паленой плоти доносится до меня, прежде чем я делаю то же самое с другим. Затем он падает, теряя сознание, поэтому я жду, пока ублюдок очнется. Не особо интересно, если они не приходят в сознание.
— Ты часто так делаешь.
Я смотрю на свою Маленькую Птичку.
— Это моя работа.
— Убивать? — она спрашивает, не осуждая, я думаю, просто пытаясь понять.
Вытирая лезвие, я киваю.
— Каждый из нас играет свою роль. Это то, что делает нас такими профессионалами — каждый из нас знает свое место и имеет свои сильные стороны.
— Ты мне расскажешь? — спрашивает Рокси.
— Я мог бы, но это не значит, что ты можешь кому-то об этом рассказывать. Но, Маленькая Птичка, знаешь ли ты, что все имеет свою цену? — мурлычу я.
Она сглатывает.
— Думала, азартные игры и ставки — это прерогатива Кензо?
Ах, Маленькая Птичка видит больше, чем они думают, я так и знал. Направляясь к ней, я прислоняюсь к шкафу и прижимаю ее там, обхватив руками по обе стороны от Маленькой Птички. Даже в этой пропитанной кровью комнате, с мужчиной, висящим на цепях позади меня, ее глаза расширяются. Маленькая Птичка хочет этого, хочет меня, хочет быть свободной, даже если она этого пока не осознает.
— Это так, но это не значит, что я не заключу с тобой сделку за информацию. В конце концов, я работаю, чтобы получать именно это, — шепчу я, желая попробовать ее на вкус больше, чем сделать следующий вдох.
Глаза Рокси скользят по мне, пока она обдумывает свои следующие слова.
— Обещаешь, что не причинишь мне вреда?
Я смеюсь.
— Нет, я никогда этого не обещаю. Я могу причинить тебе боль, я могу даже убить тебя однажды, но мы оба знаем, что именно в этом и заключается сила притяжения. Ты ходишь по лезвию ножа, милая маленькая птичка, и однажды ты можешь просто поскользнуться, но разве падение того не стоит?
Я слышу, как колотится ее сердце, когда взгляд Рокси падает на мои губы.
— Хорошо, что ты хочешь взамен?