Ещё как могло. Откуда ни возьмись налетели какие-то тётки и девицы. Краем глаза я успела заметить, как Илья идёт рядом с князем, легко кивая в ответ на поздравления. Но в следующую секунду меня уже подхватили под локти и, причитая, поволокли в сторону от главного входа. Окончательно потеряв связь с реальностью, я позволила себя увести.
ГЛАВА 13
Опомнилась я только в большой комнате с высоким потолком и несуразно маленькими узкими окнами. Под стенами стояли резные лавки, по центру – большой стол уставленный мисками и тарелками. К нему прилагался стул, сильно смахивающий на трон. Единственный. «Ах, да... Княжна же. Кто мне тут ровня?» – мелькнула раздражённая мысль. В голове что-то будто щёлкнуло, и в уши ввинтился многоголосый хор причитаний, которые до сих пор я воспринимала скорее как фоновой шум.
– А исхудала-то как, деточка...
– Беды и лишения иссушили-измучили...
Меня усадили во главе стола. Неизвестно откуда взявшаяся Мавра, раздувшаяся от гордости, подала знак группке девиц, сидевших в углу. Оттуда тут же понеслось заунывное пение.
– Ой ты девица-краса, ненагля-а-а-адная...
– Ты кушай, деточка, кушай, – сладко заулыбалась Мавра, наливая в жёлтый металлический кубок размером с хорошую пивную кружку молоко из кувшина.
Я непроизвольно скривилась. Стоило угодить в княжеский терем из Яговской избушки, чтобы меня снова потчевали молоком. Перед носом появилось блюдо с сырниками. Я сморгнула, заподозрив, что у меня начались галюцинации. Но Мавра быстро развеяла это чересчур оптимистическое предположение, зачерпнув из ближайшей миски густой сметаны и шмякнув поверх сочащихся жиром кругляшей.
«Да что они тут, других блюд не знают, что ли?!» – обозлилась я. Злость окончательно разогнала несвойственную мне покорность. Я решительно отодвинула блюдо:
– Терпеть не могу молочное!
– Дык вечор же, – попыталась возразить Мавра. – Самое оно. И для живота не тяжкое, и сытное...
Но наткнувшись на мой яростный взгляд, мотнула подбородком, подзывая жавшихся у стены девиц.
– Тогда пирожочек скушай, деточка...
Ненавистные сырники перетащили на противоположный край стола, а ко мне передвинули миски с пирогами. По какой-то несчастливой случайности ближе всего оказалась ёмкость с ватрушками.
– Да вы что, издеваетесь?! – рявкнула я одновременно с испуганным возгласом Мавры.
Я попыталась подняться, но сумела только привстать и позорно плюхнулась обратно на мягкую подушку сидения – кресло оказалось слишком тяжёлым. Служанки засуетились втрое быстрее, тасуя миски с едой с бешеной скоростью. А над всем этим висело заунывное: «Ой, погубили девицу-красу погуби-и-или, от отца-матери отлучи-и-или...»
– Так, всё, стоп! – чувствуя, как у висков зарождается мигрень, я треснула кулаком по столу. – Остановились все!
– Ой, погуби-и-или....
– Ансамбль песни и пляски тоже заткнулся!
– Погуби-ик... – пискнула какая-то из певиц напоследок, и в комнате наконец воцарилась блаженная тишина.
Несколько минут я просто наслаждалась ею, опустив веки и одновременно пытаясь успокоиться.
– Кресло отодвиньте, – сказала я наконец, уцепившись за край стола и привстав.
Через минуту я оказалась на свободе. Правда, кто-то попытался подхватить меня под локоть, но недовольного шипения хватило, чтобы слишком услужливая тётка убрала руки. Я выпрямилась, с явным удовольствием оглядев комнату.
– А теперь все на выход. Поесть я пока способна самостоятельно.
– Но как же, деточка, – попыталась возразить Мавра. – Не дело это, пресветлой княжне самой ножки трудить...
– А раз не дело, то выметайтесь добровольно, пока мне не пришлось пинками помогать!
Кто-то испугано ойкнул, и в дверях тут же образовался затор. Я с удовлетворением кивнула и в последний момент поймала за локоть Мавру: один источник информации мне всё же был необходим.
– Ты можешь остаться.
Тётка тут же гордо вскинула подбородок и даже принялась покрикивать на замешкавшийся в углу вокально-инструментальный ансамбль. Убедившись, что мы остались вдвоём, я с облегчением выдохнула, вытряхнула из ближайшей миски какие-то пирожки и, вооружившись большой ложкой, пошла вдоль стола. Мимо вареников, обильно залитых сметаной, я прошествовала с брезгливой гримасой, а вот запеченная рыба меня заинтересовала.