– С месяц назад он не знал, что у него есть дочь, – фыркает Ника, понимая, что аргумент не самый удачный, но, по крайней мере, он может сбить с неё спесь.
– Просто повезло. Хотя я до сих пор не понимаю, зачем ему брак. Он говорил, что не планирует жениться, – задумчиво тянет Ксюша и морщится. Ника понимает, что здесь замешена не только зависть, но и нечто личное.
– Вы спали, – бросает она догадку, как собаке застарелую кость. И девица идёт алыми пятнами.
– Не твоё дело, – зло огрызается та, поспешно переключаясь на косметику.
Удовлетворение от того, что смогла её задеть до сих пор растекается в теле приятной истомой. И Нике не совсем понятно, отчего конкретно ей тепло: от того, что смогла заткнуть завистницу, или от того, что ей было мерзко представлять, как они с Деном спят в одной постели. Она предпочитает склониться к первому, потому что второе звучит совсем уж абсурдно. С чего бы ей переживать о том, с кем и когда он развлекается?
Вчера они созвонились с мамой: на свадьбу она не сможет прийти, так как находится на лечении. Доктора дают хорошие прогнозы, что не может не радовать. Да и мама приободрилась, щебетала пожелания в трубку, не остановить. Ей даже пришлось придумать несуществующие дела, чтобы оборвать беседу. Приятно слышать родной голос, но не тогда, когда обсуждается только предстоящий брак. Она точно с ума сошла со своими советами. Как с цепи от радости за дочь сорвалась. Вот расстроится, верно, после развода.
А разводу быть. Ден сообщил ещё с дня три назад. Настолько безапелляционно это прозвучало, что у неё отлегло. Даже дышать выходит теперь как-то проще, а предсвадебная суета перестала казаться каторгой.
– Вероника, пора, – доносится до неё как сквозь стену, и Ника не сразу соображает, что обращаются к ней. – Ника! – вновь зовёт мужской голос. Она поворачивает голову: в дверном проёме стоит Максим. На нём нет костюма, всё те же джинсы и футболка. Разве что пиджак накинул. – Я понимаю, волнение и всё такое, но ты нужна нам у алтаря. Какая свадьба без невесты?
Она улыбается рассеянно. Сложно смириться с тем, что белое платье на ней настоящее, что это действительно происходит.
– Прости, задумалась.
Он хмыкает и протягивает ей ладонь. Ника вкладывает в неё свою, после чего перехватывает его под локоть, когда они выходят на поляну, где и состоится выездная регистрация.
– Отлично выглядишь, – делает комплимент Максим, скосив взгляд. В его глазах пляшут черти, и ей отчего-то хочется хохотать. – Нет, правда. Если б на месте жениха был не бесчувственный сухарь, думаю, он бы уронил челюсть.
Смех всё же срывается с губ: звонкий и мелодичный, как колокольчик. Он одобрительно улыбается.
– Спасибо, – в который раз благодарит она его, ощущая искры веселья внутри. И это как нельзя кстати, потому что в следующий момент она смотрит вперёд и теряется от обращённого к ним внимания. Кратковременная радость обрывается, не успев захватить целиком.
Ден стоит у арки, обрамлённой цветами. Красивый, как дьявол, что у неё пересыхает во рту, а сердце делает кульбит. Скулы его эти точёные, пухлые губы и тёмные глаза – омуты. Как не пропасть? Пусть даже и на миг. Кто заявляет, что внешность не имеет значения – ошибаются. Возможно, в чём-то они правы, но, когда человек преступно привлекателен, невозможно игнорировать этот факт.
– Расслабься, – советует Максим, ободряюще похлопывая её по руке. И она судорожно сглатывает.
Позади жениха место занял Никольский старший. Суровый и недовольный происходящим. По его лицу легко понять, что он предпочёл бы иную невесту. Однако, как ни посмотри, а он проиграл. У Дена вышло надурить отца, хотя Ника и не понимала, как, пока Максим не рассказал, что у него есть друзья среди приближённых папаши.
Она переставляет налившиеся свинцом ноги и идёт по кладке в надежде на то, что не зацепится каблуком и не упадёт, позорно споткнувшись. К счастью, обходится.
Церемония проходит как в тумане, пока не объявляют:
– Жених, можете поцеловать невесту, – и здесь её накрывает паника. Она поднимается из живота, зародившись в районе пупка, захватывает сознание, грозясь утопить в липком страхе.