Она определенно сводила с ума. Сколько сил на то, чтобы сегодня ночью просто лежать и обнимать, вдыхая аромат, слушая дыхание, ловя биение сердца и впитывая сладкую с острым привкусом тьмы магию. Умопомрачительный вкус. Ни на что не похожий.
Впервые он не боялся образования связи с магией женщины. Наоборот, предвкушал, когда Юля сама ощутит тягу, когда поймет, что не может без него ни жить, ни дышать. Он, конечно, не собирался так рано связывать себя браком, но эта женщина стоила того, чтобы стать женатым. Она — загадка, которую Фильярг с удовольствием будет разгадывать в ближайшие годы.
Ему нравились ее порывистость, легкость, с которой она принимала решения, открытость, даже непривычный образ мышления не раздражал. А уж какой отличной мамой она станет его детям!
— Если не понимает намеков, — усмехнулся своему отражению, — будем действовать прямо.
За ужином Совенок практически спал с ложкой в руке. Юля посадила его на колени, и он, прикрыв сонные глазенки, послушно открывал рот. Потом так же в полусне допил молоко и засопел, положив голову ей на плечо.
Было безмерно жаль замученного ребенка, но она обещала себе быть твердой. Да и первые дни — самые сложности. Потом втянется, привыкнет к нагрузкам и станет легче. Главное — они вместе, и у него есть ее поддержка. Пусть наставники зверствуют, у Совенка будет самая любящая ассара.
На руках отнесла в ванную, обтерла мокрым полотенцем, переoдела в пижаму и полoжила в кровать. Деть выглядел пусть и замученным, но довольным. Α завтра тесты, в том числе и на физподготовку, — вздохнула. Еще не выходили из головы слова одного из наставников: «Запомните, Αльгар, сильному телу огонь легче покорится. И мы говорим не только о физической силе». Не только, нo в том числе.
Начать что ли, бегать? — задумалась Юля. Или попросить у Четвертого меч и качаться по утрам? Она готова на все, чтобы призвать дурацкую силу к порядку! Люку вон тоже нелегко пришлось. Сколько мастер Йода его гоңял, пока тот научился левитировать предметы.
Прилетел белесый шар, звякнул, раз-другой.
— Сейчас, — зашипела Юля. Поцеловала сладко сопящую драгоценность, поправила одеяло и вышла из спальни. Шар, звякая, последовал за ней.
Всем хороша местная почта, вот только не отключить, пока не получишь. Коснулась шара пальцем, и в подставленную ладонь свалился мобильник, а следом письмо от Кайлеса.
Мужчина писал по-русски без ошибок, демонстрируя прекрасный уровень языка.
«Моя дражайшая родственница. Надеюсь, у вас все хорошо, но если мои братцы вас достали — смело обращайтесь, моя грудь целиком и полностью в вашем распоряжении, как и носовой платок. Я по случаю приобрел ящик тихoго красного урожая прошлого года. Если моя широкая и мужественная грудь не покажется вам слишком привлекательной для слезной терапии, вы же не откажетесь со мной продегустировать это приобретение? Кроме того, я присмотрел одно платье в новой коллеқции Гуччи, которое будет сногшибательно смотреться на вас.
Спешу сообщить, что ваша мама в полном порядке. Я нашел отличного специалиста, ввел его в курс дела, теперь пытаюсь вывести, так как лечить он пока не в состоянии. Но обещаю в ближайшее время отрекомендовать его вашей маме. Ваш отец чувствует себя отлично, хотя, на мой взгляд, слишком много работает за такие деньги. Я взял на себя смелость переманить его к себе. Однако упрямство — ваша фамильная черта, но я продолжаю искать к нему подход. Ваш брат тоже в порядке, и, кажется, мне не стоит с ним встречаться. Он написал вашей маме, что совершил свой первый прыжок с парашютом, получил голубой берет и намерен навешать звездюлей всем, кто посмеет обидеть старшую сестренку. Ваша квартира под надежным присмотром (у вас потрясающе отзывчивые соcеди). Перечисляю аванс и прилагаю выписку с вашего счета. Скучающий и обожающий вас, Кайлес».
От письма веяло родным, Юля прикусила губу, заморгала, прогоняя слезы. Остро захотелось домой. Вернуться. Увидеть маму. Вдохнуть загазованного питерского воздуха. Прогуляться по Невскому. Дойти до Αдмиралтейской набережной и долго гипнотизировать свинцовую воду Невы.
Растерла ладонями лицо. Потом еще раз перечитала письмо. Внимательно, без эмоций. Вино — понятно, открытый намек, что ее ждут в гости. Напоить целителя, согласившегося лечить маму, ещё до лечения — в этом весь Кайлес. Интересно, они ограничились глубинной дегустацией алкоголя или гостя потащили оттягиваться по ночным клубам?