Волна паники нахлынула моментально. Меня затопило страхом, от которого ноги тяжелеют. Что делать? Где Витя? Где Хан? Что вообще происходит??? Тело задрожало, не исключаю, что это была попытка побиться в конвульсиях от перенапряжения. Человек, который нёс меня, это почувствовал и слегка подбросил в воздухе, чтобы держать удобнее.
Было темно. Ночь. Сколько же я спала и что произошло за это время? Но главное, куда меня несут и зачем? Мысли путались и сбивались неприятным горячим комом в горле, которые мешал не то, чтобы орать, но даже говорить.
Глава 17: колхоз — дело добровольное?
Сковавший страх так и не дал заговорить на протяжении всего того времени, что меня несли на руках. Кстати, длилось это совсем недолго. Разжмуриться решила спустя несколько минут после того, как меня занесли в довольно тёплое помещение и уложили на что-то мягкое. Если быть точной, то сначала меня сгрузили на пол, а потом я услышала хлопок двери. Всего мгновение и поблизости уже началось шевеление.
Рискнув открыть глаза, я увидела небольшую не слишком щедро освещённую комнатку с матрасами, на которых кучковались девушки. Были то они уже совсем не девушки, судя потому, что почти все находились в разной стадии беременелости. Делаааааа. Что это тут у них? Нелегальный бордель на любителя или база тайных суррогатных матерей, а, может, и всё вместе? С фильмами на отечественных телеканалах точно надо завязывать, а то все ассоциации в голове сплошь нездоровые. Сначала всю дорогу по лесу втайне боялась увидеть где-то брошенный и плохо замаскированный труп, теперь не знаю, как интерпретировать вот это.
— Добрый вечер, — робко и с сомнением поздоровалась я.
Женщины закивали, заулыбались, но ни одного слова мне никто так не сказал. Ох, чем дальше, тем страньше. Ко мне подошла одна из беременяшек, наверное, самая главная. Навскидку лет тридцать, полные губы со следами филлера, светлые волосы до лопаток с сильно отросшими тёмными корнями, точёный носик, большие как у оленёнка распахнутые глаза, симметричные брови слишком правильной формы. По всему было видно, что молодая женщина явно не селянка, хотя и одета в какой-то балахон с вышивкой, подпоясанный над животом. Беременяша протянула мне чашку, добродушно улыбаясь. Всё это происходило в молчании.
Я отпила. В чашке оказался отвар или настой, или вода в которой грибы мыли, а, может, и ноги полоскали. Пить расхотелось мгновенно. Не так сильно уж меня жажда мучила,так выяснилось. Благодарственно кивнув, я поставила чашку рядом с собой, закрыв ладонью ее содержимое ладонью. Блондиночка немного постояла, но всё же ушла.
Все присутствующие по-прежнему молчали. Я тоже не стала нарушать тишину, решив пока есть возможность освоиться и оглядеться. На самом деле было жутко страшно. Где Витя, как они с Ханом позволили забрать меня какому-то мужику и принести в место, страннее которого, прежде мне видеть не доводилось?
Комнатку освещало несколько ламп на стенах, забранных в металлическую окантовку. Они напоминали старые-добрые советские лампы. Света было достаточно, чтобы видеть силуэты и общую обстановку, но и только. Тени прыгали по стенам, помещение сковывал зловещие молчаливый полумрак. Читать, писать, вязать или вышивать крестиком не предполагалось. Как, видимо, и разговаривать. Вероятно, именно поэтому девушки спали, полулежали или сидели на своих матрасах, уложенных поверх какого-то настила. Делали они это исключительно в тишине, что для такого большого женского общества было аномально.
Освоившись в помещении, я сделала вывод, что оно похоже на старый спортзал советского типа. В пользу этого говорил и прорезиненый настил, и остатки деревянных лесенок у одной из стен, и форма упомянутых ранее ламп.
Основная волна панической атаки прошла, и я задумалась о том, что делать дальше. Можно было опрометчиво понадеяться на Витю, но раз он допустил, чтоб я оказалась здесь, то, возможно, ему самому нужна помощь. Отсутствие Хана впервые не радовало и тоже заставляло волноваться. Думать о другом варианте, в котором моему наставнику и его псу уже вообще ничего не нужно, не хотелось. Сейчас мне бы совсем не помешала способность управлять своей силой или хотя бы навык призыва голоса Бородина. Всё ж было бы не так страшно,чем теперь.
Всю ночь я просидела на своём матрасе, не сомкнув глаз, хотя никакой прямой угрозы рядом не было.
Девушки мирно спали, ворочались, сопели, кто-то даже храпел. Я боялась отключиться и оказаться окончательно беззащитной, но под утро меня всё-таки сморило.
Бородин подошёл ко мне тихо, как кот на мягких лапах, и тронул за плечо. Я шарахнулась и могла упасть, если бы он меня не подхватил. Сегодня Роман выглядел странно. На нём была лётная куртка, брюки карго с множеством карманов, туго зашнурованные армейские ботинки, а ещё он был бородат.
— Я уснула? — логично предположила, усаживаясь на пень, ведь мы были в лесу.