- Старая Велена! Алисия не ушла к предкам! Она осталась здесь, со мной!
Малышка Роззи, совершенно не испугавшись ужасной старухи, спрыгнула с кровати и подлетев к ней, обняла.
На мгновение, черты лица старухи разгладились,- Это хорошо. Ты справилась малышка Роззи.
- Справилась?- удивлённо переспросила Олеся Ивановна,- с чем?
- Твой дух удержала она. Иначе ушла бы. – она пожала плечами и вышла из комнаты.
Роззи, счастливо улыбнувшись, тоже убежала.
«Все понятно, что ничего не понятно…»
Через несколько минут, старая Велена принесла в тарелке дымящийся бульон.
- Много не дам…- она строго посмотрела на неё, - Да и нет, много.
Бульон был горячий и совершенно пустой. Словно и не было в нем ни мяса, ни костей. Так, прополоскали что-то мясное в воде и зелень накидали. Но даже эта, фактически не еда, придала сил.
- Легче?- Велена проницательно заглянула в глаза и удовлетворенно хмыкнув, встала. – Легче… Дух прижился…
- Какой дух?- осторожно спросила её Олеся Ивановна.
- Твой. – старуха пожала плечами. – Алисия слабая была, да набожная. Всё плакала, да молилась. Вот дух и не выдержал, ушёл. А твой дух сильный. – приговаривая, она подошла к двери,- Отдыхай. Спи. Потом разберешься.
Олеся Ивановна потрясённо смотрела на закрывшуюся дверь. Всё что сказала эта странная старуха, просто не укладывается в голове.
Слабый дух, сильный… Что это? О чем речь?
Потрясла головой, прогоняя не нужные мысли. Получается, эта старуха знает, что в теле Алисии (ужасно звучит конечно), сейчас другая душа?
А её душа, самой Алисии, где тогда?
И почему, при перемещении души, с ней осталась память? Не Алисии, а её, Олеси Ивановны?
С медицинской точки зрения, это не возможно. Потому что все наши воспоминания храниться в головном мозге. И если тело умерло, то и памяти нет.
Тяжело выдохнув, Олеся Ивановна снова обвела свою «келью» взглядом.
«Теперь ещё раз себя ущипни и скажи, что это не правда!»
Да хоть щипай, хоть нет, все остаётся на своих местах. В том числе и запах немытого тела.
«Помыться бы тебе, Олесенька, пока грибочки не выросли»...
Кряхтя и охая, а также отдыхая каждую минуту, Олеся Ивановна наконец, сползла с кровати.
Голова кружилась, ноги дрожали…
Судорожно вцепившись, обеими руками, в спинку кровати, она стояла, стараясь привыкнуть к вертикальному положению.
«Анемия* к тому же, второй степени у девчонки», бурча и ворча, она попыталась выровнять свое положение.
- Ты куда встала то? – сердитый голос Велены раздался за спиной.
- Помыться хочу… и вообще… мне надо.-неожиданно смутилась она.
- На горшок? Так он под кроватью. Сама не достанешь.
Скрипя коленками, старуха полезла под кровать и достала самый настоящий горшок.
С трудом уговорив себя не стесняться, Олеся Ивановна справила нужду в этот доисторический предок унитаза.
- Вода греется. Сейчас приду, помою тебя. Ложись пока.
-Нет, не лягу. Грязно. Лучше посижу.
Ложиться в постель, из которой она только выбралась, не хотелось. Даже смотреть не приятно на эти грязные, мятые тряпки. Фуу.
Чуть пошатываясь, она, тихонько добравшись до табуретки, села.
Голова уже меньше кружилась.
Осторожно, стараясь не делать резких движений, она вытянула грязную простынь, на которой лежала. Лучше уж лежать на голых досках, чем ложиться в эту постель. Что такое сыпной тиф* и чем он череват, она знала чисто теоретически, но совсем не хотелось бы узнавать об этом, на себе.