— Простите меня, мама, я так залюбовалась радугой, что даже пошла на холм, чтобы лучше ее рассмотреть. Я не справилась со своими обязанностями, я знаю. Простите меня, пожалуйста. — И она опустила голову, ожидая наказания. Я почувствовала облегчение.
— Ну а яйца-то где? — спросила мама.
Мишель быстро посмотрела на меня и сказала:
— Ой, я их разбила. Простите меня, пожалуйста.
Мама была очень недовольна. У нас не было яиц, чтобы положить их в суп.
— Что я скажу нашему священнику?
И за ужином она заставила Мишель извиняться за отсутствие яиц в супе.
Мишель и я никогда не разговаривали о той сцене в подвале. Более того, после того случая мы избегали друг друга. Вместе мы только шли спать, даже не перешептывались, лежа в постели, как привыкли за много лет, и никогда теперь не сидели на холме. Мы молча выполняли свои домашние дела и расходились сразу, как только заканчивали их. Но за это время я прочитала небывалое количество книг.
По прошествии какого-то времени я пришла, чтобы собрать яйца, и удивилась, увидев Мишель, стоящую рядом с подвалом и горько рыдающую.
— Что произошло? — спросила я.
— О, Мари, — сказала она и снова принялась плакать, как будто я напомнила ей о ее боли. Я постояла около нее какое-то время, ожидая, может, она расскажет мне что-то, ну, или, хотя бы перестанет рыдать, но она все продолжала и продолжала. Наконец я смогла разобрать несколько слов сквозь плач.
— Это так ужасно! — И новая волна рыданий нахлынула на нее.
— Ну намекни хотя бы, это из-за Жерара?
— Похоже на то, — сказала она.
— Вы поссорились?
— Не догадаешься, — опустив голову, простонала она.
— Он что, бросил тебя, да?
Она посмотрела на меня и рассмеялась.
— Что? — спросила я. — Что смешного?
— Ты так этим озабочена, — сказала она.
— Ну ладно, я же не знаю, что сказать, тем более что ты не хочешь рассказать, в чем дело. — Я сделала шаг в сторону.
— Подожди, — очнулась наконец она.
— Мне надо собрать яйца.
— Я тебе скажу, ты только сядь.
Я села.
— Месье Марсель приходил сегодня поговорить с матерью. Ты его видела?
— Да, — сказала я.
— Знаешь, зачем он приходил?
— Нет, конечно. Мишель, почему ты все время заставляешь меня гадать?
— Он пришел просить моей руки. Он хочет жениться на мне.
Я так быстро встала, и у меня так закружилась голова, что я чуть не рухнула на траву.
— Жениться? Да вы едва ли знакомы!
— Несколько раз мы разговаривали. На рынке. Он очень добр.
— А сколько ему лет?
— Не так уж и много. Двадцать восемь.
Я никак не могла прийти в себя от услышанного… Еще совсем недавно мы мечтали выйти замуж за двух братьев, одновременно.