Машина резко затормозила, и я проснулся. Звучала песня Ван Моррисона, которую я считаю самой красивой песней о любви всех времен и народов: Have I Told You Lately That I Love You?
Я открыл глаза и увидел, что Стефан поет, не отрывая взора от дороги. Тонкий профиль, выдающийся нос, черт возьми, он был в точности похож на Паоло Уччелло, портрет которого висел в нашей библиотеке, ну просто копия.
— Ты ведь голубой, правда?
— Зачем спрашиваешь, Леон, если и сам все понимаешь?
— Ну, так, кое-что уточнить для себя. Я понял по твоей манере вести: геи машину водить вообще не умеют, и ты еще одно тому доказательство. Резко тормозишь на повороте вместо того, чтобы чуть сбросить…
Стефан улыбнулся мне обезоруживающей улыбкой. От него веяло такой братской приязнью, что я чувствовал, что он и в самом деле бесконечно близкий мне человек, хотя от этой мысли мне становилось как-то не по себе.
— Леон, ты что, злоупотребляешь коксом?
— С чего ты взял?
— У тебя кровь идет из носа.
Элегантнейшим жестом — о, как подобные манеры нравились моей маме! — Стефан извлек из кармана носовой платок и протянул мне. Блин, опять у меня кровь, опять. В последнее время все чаще и чаще, даже если я и не усердствовал особо с дозами. Принимая во внимание последние приключения, иммуннозащитные свойства организма, видимо, истощились до минимума. Моя несчастная плоть молила о пощаде.
Я не спешил утирать кровь. Сначала я достал мобильник и сфоткал самого себя. Меня прикалывало, как у меня кровища из носа хлещет. Когда я замечал такое по утрам, цифровой камеры, как назло, под рукой не случалось. Я теперь, наверное, распечатаю этот снимок в большом формате да и повешу у нас дома — над кроватью Лолы.
Вот так, обменявшись колкостями, Стефан и я признались друг другу в собственных пороках.
— Что, по-твоему, лучше: быть педиком или наркоманом?
— В нашем доме, Стефан, лучше быть педиком, вне всяких сомнений.
— А вот у нас — наркоманом!
— Ага, а вот если бы одновременно — и педик, и наркоман, это был бы аллес.
Мы стали ржать, и впервые я не чувствовал себя неловко в компании с голубым. Как-то летом, на Ибице, мне довелось познакомиться с одним. Было понятно, что он на меня глаз положил, он мне предложил выпить в одном из чирингуитос, смотрел на меня похотливым взглядом — еще одно слово, от которого я тащусь, похотливый — а главное, смеялся над моими шутками, в которые вообще никто не врубался. Этот крендель все трындел и трындел без умолку, а я все заказывал и заказывал: чистую водку, водку со льдом, водку с лимоном, ну и водку с тоником — для разнообразия. А потом ситуация обострилась, парнишка возбудился настолько, что стал как бы невзначай трогать меня за ляжки. Подкатился, сука, с лаской, так что у меня уж никаких сомнений относительно его намерений не оставалось, и я даже чего-то такого с его стороны ожидал. Тогда я ему швырнул салфетку в лицо и обматерил. Он окаменел на своем табурете, сконфуженный донельзя. Что, человек не может просто так тебя угостить, и все? Нет же, обязательно должны быть какие-то задние мысли — блин, меня это особенно бесит. Проблема в том, что у меня всегда были сомнения относительно собственной натуры, и потом, меня беспокоило пристрастие к анальному сексу. Так ведь и параноиком недолго стать.
Со Стефаном совсем другое дело. Именно он частенько организовывал мои залеты и сам же потом из них меня вытаскивал с потрясающим изяществом. Спасая меня, он, похоже, и сам испытывал невероятное удовольствие. Жаль, что я не оценивал его присутствие в моей жизни так, как он этого заслуживал.