Мимолетный образ того, как я оказываюсь погребенным под слоем холодной белой пыли, застилает мне обзор, на мгновение останавливая меня, и Кайри вырывается из моей хватки. Видение исчезает так же быстро, как Кайри проскальзывает в дверь.
Я остаюсь в холодной комнате с большим количеством вопросов, чем когда туда входил, и с твердым членом. Вспышка гнева подрывает мою решимость вести себя прилично. Желание выслеживать и охотиться на добычу пульсирует в венах, но с федералом, шныряющим по городу, сегодня вечером удовлетворения не будет.
Мне придется избавиться от своих проблем другим способом.
Глава 7
Пленник
КАЙРИ
— Ты должен быть счастлив, — говорю я, подтаскивая стул к защитному стеклу, ножки которого с пронзительным скрежетом скребут по бетонному полу. Я опускаюсь на медицинскую сталь, упираясь предплечьями в колени. — Джек хотел убить тебя в течение нескольких дней. Он бы разрезал тебя на куски, может, даже взял бы несколько твоих костей. Если ты соответствуешь всем его взыскательным критериям, он мог бы сделать это, пока ты еще жив, — мои глаза расширяются от театральности. Я даже добавляю жуткое «оооо», тыча пальцами в перчатках в сторону пленника.
Мужчина по ту сторону стекла брызжет слюной и всхлипывает.
Я вздыхаю и кладу подбородок на сложенные пальцы, с нежной улыбкой рассматривая своего хнычущего пленника. Он красив, но не горяч, атлетичен, но не силен. Как средней руки теннисист. Может, любитель гольфа. Его большие карие глаза блестят от слез, и у меня возникает внезапное желание лизнуть его щеку, ощутить вкус страха
— Однако, что мне в тебе нравится, так это то, что ты соответствуешь и моим критериям, — говорю я. — Хотя, если бы ты не поставил галочки во всех пунктах моего списка дерьмовых людей, не важно. Сейчас в приоритете другое.
— Отпусти меня, пожалуйста. Пожалуйста. Я обещаю, что никому не расскажу, — мой пленник прижимает руки к стеклу, на лице у него восхитительная смесь печали и ужаса. — Я не пойду в полицию. Я уеду, куда захочешь. Я уеду из города. Я исчезну.
Я надуваю губы и хмурю брови.
— Поверь. Сейчас ты в безопасности, — невысказанное «пока что» застывает в уголках моей широкой улыбки, когда я откидываюсь на спинку стула и изучаю парнишку за стеклом. — Колби Камерон. Экстраординарный истребитель кисок из братства. Кэнди-мен, разве не так тебя называют твои друзья-неудачники?
— Нет, я не…
— Заткнись нахуй, — рычу я, вскакивая со стула, чтобы ударить по стеклу обеими ладонями. — Я знаю о тебе все. Я знаю все о таких, как ты. Я изучала ваш вид в течение десяти лет.
Я притушаю свой угрожающий, дикий взгляд, закрываю глаза и успокаивающим движением перекидываю свои темные волны через плечо. Осторожно дергаю за густую прядь, ровный выдох срывается с моих губ. Когда открываю глаза, моя милая маска снова на месте.
Улыбки продают, детка!
— А твои друзья знали, как на самом деле ты тащил в свою постель девушек? Это было не просто американское обаяние, да? Не милое личико. Это была та маленькая добавка, которую ты подсыпал им в напитки. Сладкая капля успокоительного от Кэнди-мена, — я провожу покрытым латексом пальцем по стеклу и отворачиваюсь. — Думаю, твои друзья знали, что ты сделал. Иначе, зачем бы они дали тебе такое тупорылое прозвище?
Я выхожу из стеклянной клетки, направляясь мимо каталки из нержавеющей стали в центре комнаты, мимо фотографий и заметок, приклеенных скотчем к бетонным стенам, мимо стола с инструментами, охлаждаемых воздухом из вентиляционного отверстия в потолке. Останавливаюсь у морозильной камеры и провожу рукой по белой пупырчатой поверхности.