— Бешенство? — спрашивает он.
Мой палец ласкает изгиб спускового крючка, сердце, кажется, замирает в груди, его вес слишком тяжел для моих костей.
— Да. Мне сообщили об агрессивном койоте, который был убит на Митчелл-стрит несколько недель назад. Его проверили, и результат оказался положительным на бешенство. Я разбросала лекарственную приманку по полям, но, похоже, опоздала. Может, я использовала недостаточно лекарств. Надо было сделать еще один круг, но я увлеклась другими… приоритетами, — признаю я, сопротивляясь внезапному желанию взглянуть на Джека.
Тихие нити вокруг нас туго натягиваются, завязываясь узлом у меня в горле. Тишина никогда не беспокоит меня, когда я остаюсь одна в поле, наблюдая за поведением дикой природы. Но когда я с другими людьми, тишина часто гложет, царапает мой разум, вызывает зуд в мыслях. Это как живая дыра, которая просит заполнить ее, лишь бы мое воображение не затащило меня туда, куда я не хочу идти.
— Никаких колких замечаний, Джек? — спрашиваю я, подпитывая пустоту, когда она начинает поглощать меня. Но, честно говоря, я также удивлена, что он не воспользовался возможностью отчитать меня за самопровозглашенную ошибку. — Я наблюдала за ней почти столько же, сколько нахожусь здесь, в Уэст-Пейне. Из всех здешних жизней ее мне больше всего нравится, и я только что призналась, что ее страдания — моя вина. Нечего добавить?
Тишина. Зайка спотыкается вдалеке.
Я сглатываю, когда мой палец вздрагивает на спусковом крючке.
— Давай, — шепчу я сквозь узел, стягивающий мои голосовые связки. — Ты же так радуешься, прокручивая нож в ране.
Молчание Джека кристаллизуется у меня под кожей, обжигая, как прикосновение льда. Мой взгляд не отрывается от Зайки, ее язык снова вываливается из открытой пасти.
— Черт возьми, Джек, просто сделай это уже…
— Кайри…
Мой выстрел останавливает его на полуслове, сила взрыва эхом отражается от насыпи ручья. Зайка падает в траву и не шевелится.
— И этого хватит, — шепчу я.
Я перекидываю рюкзак через одно плечо, а винтовку — через другое и поднимаюсь, не оглядываясь, иду прочь, чтобы забрать еще одну душу.
Ту, чью не хотела забирать.
Глава 8
Окрасить в красный
ДЖЕК
Три дня.
За это время я находил кусочки Мейсона в своих ежедневных обедах. Ногти в йогурте. Яички в салате с тофу. Внутренности в дорожной кружке с яичным супом.
Когда я подошел к Кайри, чтобы расспросить о ее выходках, ее ответ был таким: «Ты сказал избавиться от тела… Переваривание — это фантастическая форма утилизации, Джек.»
После этого я решил, что пришло время кремировать вещественные доказательства, которые она подарила мне вместе с половиной Мейсона. Все улики следует сжечь, а пепел использовать для удобрения моих гималайских маков.
Все, кроме бедренной кости.
Я сохраню ее в надежном месте. Когда дело доходит до Кайри и ее непостоянного темперамента, разумно иметь в запасе хотя бы одно доказательство.
Пока осенний ветерок разбрасывает оранжевые и красные листья по Мейн-стрит, я сажусь на скамейку у тротуара и листаю свой альбом для зарисовок. Я видел Колби только на своих рисунках.
Он пропал без вести.
Не удивлюсь, если в следующий раз он начнет появляться в моих салатах.